Ромашка белая - страница 24

–Не надо было Матрене волков показывать, напугалась, дрожит как цыпленок.– стал беспокоиться за девочку дедушка. Петр махнул головой в знак согласия.

Как только Полина зашла и заперла за собой дверь, Петр кинул волков в телегу, накрыл сеном, чтобы лошадь не слышала запах волков отдал отцу вожжи, а сам сел на другом краю телеги свесив ноги. Евстигней сел в телегу взял вожжи крикнул:

– Нооо! Пошла родимая! Нуда швычше давай! Сейчас Петр весь хутор на уши подымем, слухи про тебя будут еще не один год ходить! Надо же вилами двоих сам запорол! Весь в меня! – гордость распирала грудь Евстигнея, он начал петь песни.

Мужчины благополучно проехали балку, поднялись на пригорок и доехали до первого дома, там Назар сидел на ступеньках уже в одних подштанниках и курил папиросу, наверно уже собирался идти спать, тут он увидел Евстигнея и удивился, куда это соседи на ночь глядя с песнями едут.

– Эй дядя Назар, надевай штаны пойдем на сходку, мы двоих волков на пороге у себя закололи, полюбуешься! Таких ты наверно отродясь не видел! Не волки, а телята годовалые!

– Здорово соседи! Да чи правда! Неужели на пороге! Ого! А я тут сижу с открытой калиткой, так забегут и не успею и штаны надеть, так сожрут!

– Так ты в штанах курить выходи! А то забегут, глянут стыдоба и даже есть не станут! – захохотал Евстигней, у него было веселое настроение. – Давай штаны надевай да садись в телегу с нами поедешь!

Назар кинулся в дом, и через минуту уже сидел на телеге и пытался заглянуть под сено, но ночь была такая темная, что он увидел только образ, а рассмотреть подробно не с мог.

– Хоть потрогать, правда ли волки, может теленка везешь! – отодвинул сено и услышал резкий запах собаки – Фу зараза! Точно волки, наши собаки так не воняют! Дай закурить Петр, вон Федор идет, зови и его!

Петр дал бумажку и насыпал табаку в ладонь Назару, потом позвал дядьку Федора, тот был изрядно выпивший, но услышав, что есть повод собраться с мужиками, без раздумий повернул обратно и неровным шагом поплелся на сходку.

Пока Мужики добрались до дома сватов, уже почти весь хутор, в том числе и староста знали, что за повод для сходки и не только мужики, но и женщины и дети спешили посмотреть на чудищ заколотых богатырем.

Евстигней подъехал ко двору свекра, слез с телеги, окликнул Димку сидящего на лавочке, велел ему позвать отца, озвучив повод и сказал, чтобы тот принес керосиновую лампу или лучину. До 1920 года керосиновые лампы были в каждом дворе, так как керосин продавался на каждом шагу, но потом после приема плана ГОЭЛРО о электрификации России керосин пропал с прилавков и самые запасливые еще пользовались керосинками, как их тогда называли, а остальным пришлось делать лучины. Лучина – это тонкая длинная щепка из полена, ее ставили в светец, она горела тускло и сильно воняла, но другого источника света не было.

Димка позвал отца, вынес керосинку, тем временем Петр и Евстигней из телеги достали свою добычу и положили на траву. Димка поставил керосинку прям рядом с волками и их теперь можно было хорошо рассмотреть.

–Вот это громадины! – послышались возгласы из толпы, казалось весь хутор вышел на сходку.

– Ого, смотри у него лапа больше моей ноги! – мальчишки поднимали лапы и прикладывали к ладошкам и ступням.

– А голова, как у моей коровы!

– Что ты соседка, больше, больше!

– Да что же это люди твориться, что это за чудовища, у нас таких никогда не было, это помесь какая то или правда волк? – интересовались женщины, охая и крестясь.