Ромашка белая - страница 9

– Ну слава богу, что зла не держишь, я собирался растянуть стройку года на два, раз такое дело, до будущей осени закончим и придем свататься!

– На том и порешим!– довольный разговором Павел улыбался всеми тридцатью двумя зубами.

По приезду в хутор, женщины ждали своих победителей. Колонна из телег и лошадей остановилась возле толпы хуторян.

Ребятишки бегали и пищали смотря на конокрадов. Со стороны казалось, что это приехали бродячие циркачи и привезли невиданных зверей. Воры сидели связанные на телеге у Назара и старались не смотреть людям в глаза. Но женщины и дети подходили и спрашивали:

– Зачем наших коров воруете, козочек режете? А детей нам потом, чем кормить? Ух, дармоеды! Надо вас выпороть, е еще лучше шкуры снять!

– Давайте самосуд устроим, выпорем, выпорем их!

– Нет, давайте их отвезем в район, да сдадим властям, пусть сажают их, а лучше расстрел.

Тут вышел старенький, худенький дедушка, это был староста хутора, он взглядом обвел конокрадов, потом толпу и сказал:

– Вам бы хлеба да зрелищ! Ух бабы ненавистные! А кто самосуд будет устраивать? Ты Машка? – он подошел к женщине, которая больше всех кричала и плевалась в воров – Ну, чо молчишь? Давай бери лозину, повертай каждого задом и бей, как дитятко! Ну чо стоишь? – вся толпа разом разразилась смехом, даже воры сидели и улыбались, а Машка мигом остыла и спряталась в толпу. – Вам нечего улыбаться! – крикнул он своим тоненьким голосом на провинившихся сидящих со связанными руками. – Вам стыдно должно быть, хоть немного, а стыдно, вы у детей воруете, да что вам объяснять, руки по локоть в крови, вас мы властям отдадим и дело с концом! Я о другом, о том что, бабы, да мужики, нечего уподобляться этим сволочам, да быть жестокими, самосуд, это дело жестокое, кровавое! Я противник самосуда. Предлагаю, чтоб Мишка и Тимофей отвезли в район, да сдали властям, а те пусть сажают, але вешают, это уже их дело. А шкуры половину отдадим вместе с ворами, в качестве подтверждения, а половину, сдадим кожемякам, да поделим между всеми. Ну как, кто против, кто за?– все стали кивать моча в знак согласия. Дед предлагал дело. Никто в хуторе не взялся бы за хлыст, чтобы избить воров, возможно потому, что конокрады не успели лишить хуторян их домашних животных.

На том и порешили, Мишка и Тимофей стащили с телеги три шкуры, потом сели в телегу и покатили с хутора с стону района. Женщины сразу стали расходиться, а мужики еще постояли, покурили и тоже пошли каждый по своим делам.

Староста еще много говорил о грехе самосуда, он ворчал на злых баб, но мужики его слушали через слово. Староста нужен был в хуторе для того, чтобы брать ответственность на себя решать чужие проблемы , а кроме деда никто не хотел их решать . Слушать каждый день как две соседки разругались из за курицы или яйца мог не каждый, а пожилому деду Савелию это было не в тягость, а наоборот веселое время провождение. Если б мужиков не устроило предложение деда, по поводу конокрадов, они могли поспорить и решить как им того хотелось, но дед предложил дело и поэтому сразу все согласились.

К деду Савелию в основном обращались бабы с жалобами, а еще староста нужен был на свадьбах , чтоб вязать молодым руки рушником и желать долгой и счастливой жизни. Староста не распоряжался ни чем, люди сами решали в каких лесах им дрова колоть или деревья валять, какое поле распахивать или где дом строить. Это уже с появлением колхозов и совхозов, власть обязывала всех быть равными и по земле и по хозяйству.