– Потому что с Сабиу мы всё-таки уже довольно давно знакомы, а тебя я первый раз вижу, – пояснила Мила.
– Так кто же нам мешает познакомиться поближе? – поигрывая бровями, задал риторический вопрос Ришку.
Завороженная этой лицевой пантомимой, Мила не сразу сообразила, что наглая лапища этого хлыща по-хозяйски устроилась у нее на талии. Отпустив ручку чемодана на колесиках, который Мила мирно катила за собой, отмахнувшись от предложенной мужчинами помощи, она схватила беспардонную конечность и резко вывернула её в болевом захвате.
Ришку взвыл.
– Не смей меня лапать! – злобно прошипела Мила, отпуская его, и подумала, что побочные эффекты доставшейся ей красивой внешности как-то не радуют.
– Пойду освежусь, – решительно заявила она и направилась на поиски туалета – надо было немного успокоиться, чтобы не прибить ненароком этого самоуверенного нахала.
– Мы подождем тебя снаружи, у выхода, – крикнул вслед Сабиу.
Мила, не оборачиваясь, кивнула.
Облицованное белым кафелем прохладное помещение чистенькой уборной само по себе произвело успокаивающий эффект. Мила умылась, вытерла лицо бумажными салфетками, на всякий случай прихваченными в дорогу, и уставилась на свое отражение.
Никогда раньше она всерьез не задумывалась о том, как живется красивым женщинам. Грубоватую внешность Людмилы Романовой не удавалось сделать привлекательной никакими ухищрениями, и Мила привыкла к тому, что мужчин она не интересует, во всяком случае – трезвых. С коллегами у нее обычно складывались товарищеские отношения, и это было очень удобно. Как правильно себя вести, когда в тебе видят в первую очередь женщину, а не товарища, Мила не представляла. Оставалось надеяться, что внушение Веса сработает как надо, и ей на помощь придут навыки Ромашки.
В дорогу Мила надела парусиновые туфли на шнурках, напоминающие теннисные, и передвигалась практически бесшумно. Колесики у чемодана тоже шуршали очень тихо, и в шуме вокзала услышать её приближение было невозможно.
Сабиу и Ришку и не услышали. Мила уже хотела окликнуть мужчин, стоявших к ней спиной, но тут Сабиу сказал:
– Не лезь ты к ней, ничего тебе с Ромашкой не светит.
Мила пулей метнулась в сторону и замерла, спрятавшись за колонной, очень удачно располагавшейся буквально в метре от беседующих коллег.
– Это мы еще посмотрим! – запальчиво возразил Ришку.
– И всё же я бы тебе не советовал.
– Сам к ней подкатить хочешь, небось?
– Не твое дело! – мрачно отрубил Сабиу.
– Очень даже мое! – не отступал Ришку. – Вот увидишь – эта цыпочка скоро окажется в моей постели. Спорим?
– На что? – с подчеркнутым равнодушием спросил Сабиу.
– На бутылку апельсиновки.
– Идет, – хмыкнул Сабиу. – Срок – до нашего отъезда из Ильмэрме.
– По рукам!
Быстро и бесшумно Мила снова нырнула в здание вокзала и замерла у стены. Внутри всё кипело.
«Вот твари! На бутылку апельсиновки! Драной апельсиновки! Южное игристое и то дороже!» – память Ромашки очень своевременно подкинула нужную информацию.
Немного успокоившись, Мила снова вышла из здания вокзала. Сабиу обнаружился на том же месте, а вот Ришку поблизости не оказалось.
– А куда делся этот рукосуй? – поинтересовалась Мила.
– Как ты сказала? «Рукосуй»? – рассмеялся Сабиу.
– А что, у вас так не говорят?
– В Джиалэу –точно нет, – покачал головой Сабиу. – Про другие места не скажу.
– Так где он? – повторила вопрос Мила.
– Сказал, что у него образовалось срочное дело, но это ненадолго, и просил его подождать.
