Венседора кивнул, но тут же мрачно добавил:
– Однако чтобы не провалить беседу, тебе надо узнать, что связывало Ромашку с этой Резолюту, потому что никто из нас и понятия об этом не имеет.
– Что ж, значит, пришла пора обратиться к воспоминаниям Ромашки, – вздохнула Мила.
– Просто закрой глаза и подумай о том, что тебя связывает с Лириу Резолюту, – посоветовал Вес.
Мила так и сделала.
Мила шла от грузового порта к автобусной остановке, направляясь домой. В порту ей передали письмо от Лириу с сообщением, что у той имеется важная информация о поставках сэу-по. Дело было серьезное, и названая сестра перестраховалась – прислала Миле вестник, чтобы та навестила старого Варагоса и забрала у него магически запечатанный конверт, открыть который могла только Мила.
Письмо Мила сожгла сразу же по прочтении, после чего позвонила Венседоре и обрадовала напарника, что у них скоро появится зацепка, а на вопрос этого зануды об источнике сведений назвала только имя, не став пояснять, почему именно с ней связалась капитан Резолюту.
Ветер дул со стороны Величавой, принося с собой запахи речной воды, машинного масла и рыбы. Похоже на привычные с детства ароматы Ильмэрме, но всё равно не то – море пахнет совсем не так, как река, пусть даже такая широкая, как Величавая. И всё же нахлынула ностальгия: Лириу, порт, узкие улочки с доходными домами.
Конечно, в столице припортовые кварталы выглядели поприличнее, но было очевидно, что проживает в этих местах преимущественно беднота. Улица Розового Заката, по которой уверенно цокала невысокими каблуками Мила, из красивого имела только название – гулять в этом мрачноватом местечке уж точно мало кто пожелал бы.
Сначала Мила подумала, что ей показалось. Но нет – крик повторился. Кричала девочка: «Папа, папа, не надо! Перестань! Отпусти меня!» Сердце сжалось – где-то совсем рядом обижали ребенка. Такую же маленькую девочку, которой когда-то, почти что в другой жизни, была и Мила.
Не испытывая ни малейших сомнений, она рванула на звук, доносившийся из семиэтажного дома слева. «Только не замолкай, только не замолкай!» – мысленно умоляла Мила, страшась не понять, в какой именно квартире какой-то подонок глумится над бедной девочкой.
Ни пропускных артефактов на двери подъезда, ни тем более консьержей в подобных местах не бывало, так что в дом она попала без труда и понеслась по лестнице вверх, чутко прислушиваясь, чтобы не проскочить мимо. Наконец, на четвертом этаже, обнаружилась нужная квартира. Здесь Миле тоже повезло – дверь была не заперта, хотя и прикрыта. «Вот твари!» – гневно прищурилась Мила, расслышав, что за соседней дверью кто-то копошится, но не спешит приходить на помощь.
А потом она влетела в квартиру и практически уткнулась в широкую, обтянутую брезентовой робой спину. На резкий удар ребром ладони в шею мужчина не отреагировал. «Нажрался как свинья! А то и похуже», – решила Мила и, с трудом обхватив руками мужчину за талию, рванула его на себя.
Совершенно неожиданно для нее, тот не удержался на ногах и рухнул, придавив Милу тяжелым грузным телом. Она попыталась сбросить его, но не сумела – каким-то невероятным образом мужчина извернулся, и крепкие руки намертво обхватили Милу, не позволяя шевелиться.
«Это анданду!» – ужаснулась Мила, чувствуя, как в тесных объятиях восставшего мертвеца из нее стремительно вытекает сама жизнь.
