– Меркулов! Тихушник. Вот это сюрприз!!! Это же сегодня вечером!
Он смотрел, как она искренне радуется, и улыбался. Жаль только, ей придётся приехать самой. Они должны заранее выставить и проверить звук, ещё раз пройтись по репертуару.
– Ты можешь надеть светлую одежду, чтобы мне тебя было видно со сцены? – попросил Меркулов.
– Могу надеть белую короткую пачку, – засмеялась она.
–Ага, и сорвать нам концерт! Тогда нас точно слушать не будут: все будут пялиться на твои скульптурные ножки.
–Ладно, диктатор, оденусь поскромнее… – смиренно пообещала Турава, бросив на Лёху хитрый взгляд.
–Уж сделай одолжение, – по-хозяйски произнёс он, заключая в объятия рыжую бестию.
* * *
Алексей попросил Тураву приехать к восьми вечера. Лично встретил её у входа. Помог снять пальто да так и остался стоять, раскрыв рот.
– Это называется скромно одеться?! – спросил он, когда речь вернулась к нему.
Турава оглядела себя в большом зеркале.
– А что?! Юбочка до колена, блузка закрытая, туфли на танкетке. Скромненько и со вкусом…
Белая кружевная юбка-карандаш подчёркивала безупречную фигуру балерины, делала стройные ноги бесконечными. Лёгкая блузка из шифона цвета мяты освежала кожу и усиливала цвет волос. Нитка жемчуга и клатч. Всё! Образ был закончен. Он останавливал и примагничивал взгляды мужчин и женщин. Первые расправляли плечи, вторые втягивали живот, чтоб казаться стройнее…
– Тебе не нравится?!
Меркулов молчал, не зная, что ответить.
– По клубу одна не ходишь, к барным стойкам не приближаешься! От меня ни на шаг!!! Когда я буду петь, будешь стоять около сцены, чтобы я тебя видел! – наконец разразился речью Лёха, взял её за руку и повёл за собой к музыкантам.
Концерт начался. Публика заполняла и заполняла зал. Турава отметила: свет и звук в "Барселоне" были на порядок выше, чем в "Сити парке". Группу принимали очень хорошо. Ребята спели для разогрева пару старых песен, а затем стали исполнять новые. Музыка зачаровывала, энергичные песни сменялись лирикой. Лея растворялась в мелодии, растворялась в словах. Ей казалось, что песни написаны кем-то свыше, а Алексей их только исполняет. Иначе как человек мог такое написать!!!
Сначала она стояла около сцены, затем фанатки оттеснили её, и она оказалась в середине зала. Вдруг во время одной из песен в зале послышался шум, прозвучали восемь выстрелов. Закричали люди, но паники не было: толпа резко раздалась, освобождая небольшой пятачок. Группа перестала играть. Включили свет. Того, кто стрелял, держали за руки. Семь человек лежали на полу. Меркулов видел, как кто-то поднимает на руки рыжеволосую девушку в белой кружевной юбке, и на блузке у неё растекается алое пятно крови.
– Лея! – заорал Меркулов и бросился со сцены в зал.
Как подлетел к ней сквозь толпу, он не помнил. Выхватил её из рук мужика, осмотрел: рана была на животе.
– Лея! Открой глаза! Не молчи!!! Смотри на меня! Врача! Скорую вызвали?
Ему кричали, что стреляли из травматики, что, скорее всего, она жить будет. Он их не слушал. Не в лучшем состоянии были и другие жертвы: кто-то стонал, кто-то был в состоянии шока.
– Лея! Лисёнок! Посмотри на меня!!! – отчаянно призывал он.
Она открыла глаза, слабо улыбнулась.
–Лёша…
И обмякла в его руках, потеряв сознание. Он прижал её к себе, целовал в лоб: на Меркулова было страшно смотреть!.. Наконец, завыли сирены. Клуб оцепили наряды полиции, врачи с носилками бежали на помощь.
