И все-таки…
Корах искал не богатства (по мнению мудрецов, он был очень богат) и не руководства коленом (мудрецы полагают, что одна из его обид была именно в неназначении его руководителем колена). Он жаждал высшей Службы именно Тв-рцу и именно в Храме, им двигало горячее желание максимально приблизиться к Нему, стоять перед Ним на высшей ступени Служения, доступной человеку (хотя корона Торы традиционно считается высшей из корон, а она доступна всем евреям. «Пиркей Авот» в мишне 6:5 пишет: «Тора выше священнослужения и царствования»). И, считая, что порядок «коэны – левиты» установил Моше без прямого указания Тв-рца, Корах страдал от установленной принципиальной и непреодолимой невозможности для него подняться на верхнюю ступень службы независимо от его личных высоких интеллектуальных достоинств и успехов в изучении и познании Тв-рца и Его мира. В некотором аспекте желание максимального приближения к Тв-рцу при всех больших отличиях в ситуациях и смерть при попытке этого приближения, сближают Кораха с Надавом и Авиу. Естественно, идеи демократии присутствовали в мышлении многих великих (хотя демократия – это форма наиболее глубокого падения общества в передаче власти недостойным при видимости участия народа в управлении обществом; не будем здесь обсуждать вопрос о том, может ли народ в своей массе решать вопросы управления, мы подробно пишем об этом в томе 2 нашей книги «Орбиты Израиля». Там мы еще не писали, что на новоязе (отсылка к роману «1948» Джорджа Оруэлла) сегодня умудряются диктатуру называть демократией, а борющихся за демократию клеймить диктаторами), поэтому личное страдание Кораха было облечено в идеи всеобщего равенства при выборе служителей в Мишкане, включая пост Первосвященника; хотя по ловкому ходу Моше сам выбор достойного (изначально одного! Без вопроса о сменяемости Первосвященника при его жизни, если бы восстание удалось, хотя 250 человек с совками, возможно, претендовали стать коэнами вместо семейства Аарона) был передан комиссии, состоящей из одного Тв-рца, без права апелляции на решение этой «комиссии». Нужно полагать, что Моше, имея опыт расправы Тв-рца с Надавом и Авиу за незаповеданное принесение курений, хорошо представлял себе будущую судьбу представших перед этой «комиссией» кандидатов в Первосвященники (хотя ожидалось, что с ходу выйдет огонь от Г-спода и пожрет всех неудавшихся претендентов за попытку поднесения совка с воскурениями (по типу расправы с Надавом и Авиу), оставив в живых только Аарона. Но Тв-рец осуществил расправу чуть отложенную и другого типа).
Нужно заметить, что левиты, как и коэны, не получили наделов земли в Стране (только города для проживания), а потому те, кто не мог или не хотел преподавать Тору (вне работы в Храме всего в течение недели раз в полгода и на праздники), были вынуждены получать городские (безземельные) специальности или идти в наемные работники к самым разным работодателям на весь спектр должностей и работ, ведь в достаточно большом срезе населения присутствуют все интеллектуальные уровни – от гения до слабомыслящего. А если учесть, что «Пиркей Авот» (4:13) говорит о короне Торы (правда, выше всего ставя корону доброго имени), которой может овладеть каждый (хотя это о-о-ой как непросто!), то монополия левитов и коэнов на изучение и преподавание Учения становится совсем призрачной, а судьи, обладающие огромными знаниями в Б-жественном Законе, изначально выбирались из представителей всех колен. И тогда левиты, кроме служения в Храме на должностях второго плана (а коэны – кроме служения на должностях первого плана), оказываются «ущемленными» по отношению к «базовым» евреям, получившим наделы земли; в известной мере они приравниваются в этом аспекте к гоям, примкнувшим к евреям после Исхода (э́рев рав). И слова Торы, обращенные к Аарону как главе колена Леви, «Я – твоя доля и твой удел среди сынов Израиля» (стих 18:20) несколько тускнеют в глазах некоторых левитов и даже коэнов. Эти слова потускнели и в глазах Кораха.
