– Хм, – отозвалась Таня. – Ты меня прости, но в лесу после войны подорваться на мине было не просто, а очень просто.
– Но взрыва никто не слышал! – возразила Света. – Следующий случай был в пятьдесят первом. Мальчик пошёл собирать ягоды и пропал. Его искали целую неделю и тоже не нашли. Через месяц он вышел из леса и очень удивлялся – почему все так переполошились, ведь он гулял всего несколько часов! Ну да, он немного заблудился, дошёл до болота, с которого клочьями вставал туман. Мальчик понял, что идёт не туда, повернул назад и выбрался из леса.
Таня пожала плечами, показывая, что всё равно сомневается в этих историях.
– В семидесятых годах про этот лес у грибников ходили дурные слухи. Грибы тут росли замечательные, но заблудиться можно было очень легко. Заплутавшие говорили, что слышали в лесу какие-то странные звуки, будто кто-то крался за ними следом. Ну и второй раз сюда никто не хотел идти. Поэтому, когда я говорила, чтобы вы не сходили с тропинки, я не преувеличивала.
Андрей внимательно посмотрел на Свету. Было непонятно, шутит ли она, войдя в образ сказительницы, или действительно верит своим словам.
– Странно, – сказал он. – Лес не такой уж большой, где тут можно заблудиться? Пять на пять километров. Это ведь не сибирская тайга.
– Разве что залезешь в болото, – согласилась Таня. – Речка же течёт из болота? Вообще, куда она течёт? Налево или направо? Не пойму.
Андрей пригляделся. Водная гладь была неподвижна, и в ней отражалось заходящее рыжеогненное солнце.
– Слева направо течёт, – сказал Лёша. – Значит, и болото слева. Но вряд ли мы к нему пойдём.
– Кто следующий? – спросила Света, прижавшись к нему плечом. – Давай ты?
Лёша хмыкнул.
– Моя история будет не такой страшной. Считай, что ты рассказала и за меня.
– Таня?
Таня махнула прутиком в воздухе.
– Самая страшная история, которую я могу рассказать, – что те два парня из автобуса вышли на нашей остановке и тоже пошли в лес. Вслед за нами.
Андрей без труда вспомнил попутчиков на заднем сиденье автобуса. Двое молодых людей в спортивных костюмах, с короткими стрижками, всю дорогу как-то подозрительно, не скрываясь, смотрели на четвёрку друзей и о чём-то перешёптывались. Действительно, идти в лес с подобной компанией было плохой идеей.
– Какая короткая и жуткая история, – сказал он, повернувшись к Тане.
Девушка, сделав большие глаза, наклонилась к нему и едва не дотронулась носом до его лица. Так близко – каждую ресницу можно разглядеть.
– Ну так реальность страшнее всего, – сказала Таня и два раза демонстративно моргнула.
– Андрей? – спросила Света, выглядывая из-за плеча Тани. – Что-нибудь расскажешь?
Андрей на секунду задумался. Единственной страшной историей, приходившей на ум, была мысль о том, что сегодня, после этого чудесного вечера с костром, сосисками и имбирным чаем, ему придётся делать уроки и готовиться к экзаменам – и так ещё всю осень, зиму и весну, и в лучшем случае он сможет куда-то выбраться вместе с Таней разве что в день весеннего равноденствия. Впрочем, эта история явно не годилась для рассказа, и Андрей поднял глаза вверх, туда, где среди дубовых листьев виднелось осеннее безоблачное небо. Розовый закат сменялся голубыми сумерками.
– Ну что же… – начал он. Неожиданно его голос дрогнул. – Как-то раз четверо школьников в день осеннего равноденствия пошли поискать древнее святилище пруссов.
