Россия и современный мир №1 / 2013 - страница 4

Достижение благоприятных показателей по уровню долговой нагрузки достались России дорогой ценой. Существенно возросли выплаты по внешнедолговым обязательствам, прежде всего за счет выплат по корпоративной задолженности, почти 40% которой приходится на квазисуверенную задолженность (долг корпоративных структур с госучастием). Долговые платежи за 2008–2011 гг. составили 730 млрд. долл. против 82 млрд. долл. за 2005–2007 гг. [5].

При этом корпоративный долг увеличился по сравнению с докризисным периодом. В 2008 г. он был 424,9 млрд. долл., а на 1 января 2013 г. составил 554,5 млрд. долл. (см. рис. 2). В то же время российские власти не планируют регулировать объемы заимствований российских госкомпаний в иностранной валюте. Как заявил министр финансов РФ А. Силуанов, пока оснований для этого нет. Внешний госдолг с учетом заимствований госкомпаний около 530–550 млрд. долл. – это примерно тот объем, который был у нас до 2008 г., сейчас он практически не увеличился, эта цифра нас не беспокоит, тем более, что она полностью обеспечена нашими золотовалютными резервами [2]. Но должно ли государство проводить патерналистскую позицию по отношению к бизнесу и фактически поощрять его просчеты и неэффективную деятельность за счет других налогоплательщиков? Это большой вопрос. А здесь существует проблема не только прямой, но и косвенной поддержки. Ведь не секрет, что значительную часть займов, размещаемых на внешних рынках, выкупают госбанки. Они же кредитуют и инкорпорированные за рубежом холдинговые центры, контролирующие активы в России.

Рис. 3. Динамика совокупной внешней задолженности России, внешней задолженности банков и нефинансовых предприятий, начало года, млрд. долл.

Источник: Данные Банка России (http://www.cbr.ru).

Быстро наращивается суверенныйвнутренний долг, который сейчас уже составляет 75% всего госдолга. Это ведет к вытеснению с рынка корпоративных и региональных заемщиков. В 2010–2012 гг. рынок государственных долговых обязательств вырос на 96,7%, в то время как рынок корпоративных обязательств увеличился на 48,8, а рынок регионального и муниципального долга сократился на 6% [7].

Словом, России самой придется решать немало проблем в своей долговой политике. И здесь многое будет зависеть от ситуации в мировой экономике.

Конечно, работа России как председателя G 20 будет вестись по более широкому кругу проблем имеющих особое значение для формирования новой системы глобального регулирования. И одним из них будет вопрос о более активном участии в международных делах развивающихся стран, прежде всего партнеров России по БРИКС.

Для России БРИКС становится одним из важных механизмов поддержания своих геополитических амбиций в мире. При самых благоприятных прогнозах Россия в ближайшие 20 лет даже вместе с будущими членами Евразийского экономического союза (Казахстаном и Беларусью) не сможет дать более 5% мирового ВВП. Как следует из опубликованного в ноябре 2012 г. прогноза ОЭСР «Взгляд на 2060 год: Глобальное видение долгосрочного роста», на входящие в БРИКС Китай и Индию в 2060 г. будет приходиться 46% мирового ВВП (по ППС). Это больше, чем суммарно будут давать США, Япония и государства еврозоны. По данному показателю Китай превзойдет США уже в 2016 г. [13].

Иными словами, даже очень условное сложение российского потенциала с потенциалом Китая и Индии, а также Бразилии и ЮАР – это уже величина, с которой нельзя не считаться ведущим мировым державам и экономическим блокам. При этом существует опасность «не вскочить в последний вагон этого уходящего поезда».