Россия и современный мир №2 / 2013 - страница 38

Надо отметить, что в нашем проекте при описании региональных ситуаций имел место довольно широкий методологический и идеологический плюрализм. Сейчас невозможно загнать изучение регионов в какие-то жесткие рамки. Но при этом руководитель проекта Р.Ф. Туровский предложил, на наш взгляд, весьма интересную «идеологию проекта» и продуктивную схему четырех «осей» анализа региональных политических систем: 1) автономия – зависимость; 2) демократия – авторитаризм; 3) моноцентризм – полицентризм; 4) консолидация – конкуренция [9, с. 77–95].

Автор данной работы попытался, в свою очередь, использовать эти «оси» для характеристики «своего» региона, не выходя далеко за рамки регионального масштаба, но имея в виду, что ситуация в Республике Коми в политическом отношении является довольно типичной и характерной не только для РК.

Применительно к теперешней России вообще и ее регионам в частности, мы стараемся избегать слова «современный», поскольку в социологии и других общественных науках, понятие «модерн» и его производные имеют достаточно отчетливое значение, отличающее «современные» общества от таковыми не являющихся. Нынешняя РФ все больше впадает в политическую, социальную, культурную и прочую архаику. Какой уж тут «модерн». Объявленная Д. Медведевым, занимавшим в 2008–2012 гг. пост российского президента, пресловутая «модернизация», хотя и заставила вспомнить популярные в 1950–1960-е годы теории «модернизации», оказалась, по большей части, пропагандистским пузырем и не привела к реальному движению в сторону «модернити». Поэтому мы будем говорить о «нынешнем», «теперешнем» положении в РФ и ее субъектах.

Обратившись к региональным политико-административным реалиям, посмотрим каково положение РК на выбранных для анализа «осях». Если представить условный индикатор положения региона, то по всем четырем показателям он довольно сильно смещен вправо.

1. Ось «автономия – зависимость».На этой оси определяется само существование политического региона. В современной России региональная автономия в целом низка для федеративного государства, но неформальные практики индивидуальных отношений между центром и разными регионами создают заметные различия. (Примечание: здесь и далее курсивом выделяются основные, сущностные черты, характеризующие оси региональных противоречий по Р. Туровскому.)

В публичном пространстве региональная автономия за последнее десятилетие существенно сократилась. В сравнительной перспективе автономия российских регионов в «путинский» период существенно различается – от привилегированного положения Чечни и некоторых субъектов РФ до весьма зависимого положения большинства субъектов Федерации по отношению к Москве. Функционирование формальных институтов здесь не играет существенной роли, но все же диверсифицируется от региона к региону. В качестве видимого индикатора выступает представительство в Федеральном собрании. Как известно, в последние годы обе палаты российского парламента наполнились «региональными представителями», имеющими весьма опосредованное отношение к конкретным территориям. В Коми это «питерские», среди которых стоит отметить бывшего депутата ГД, а ныне «сенатора» Евгения Самойлова.

Конец ознакомительного фрагмента.