Россия и современный мир №4 / 2014 - страница 35

В развивающихся странах темпы роста потребления энергоресурсов будут в 3–3,5 раза выше, чем в странах ОЭСР, что можно видеть из данных таблицы 2.

На развивающиеся страны придется 2/3 увеличения потребления энергоресурсов, на Китай и Индию – около 50%. По прогнозу МЭА, удельный вес Китая в мировом спросе на энергоресурсы в 2020 г. достигнет 17–18% против 12% в настоящее время. По оценкам экспертов, энергоемкость мировой экономики к 2030 г. может снизиться на 60%. Удельное потребление энергии уменьшится с 306 кг нефтяного эквивалента на 1 тыс. долл. США мирового ВВП в 2005 г. до 130 кг – в 2030 г.17 В структуре потребления доминирующее положение, скорее всего, сохранится за топливно-энергетическими ресурсами органического происхождения, доля же энергии АЭС, ГЭС, биотоплива и других возобновляемых источников энергии не превысит 15%. Снижение энергоемкости мировой экономики достигается за счет энергоэффективности, в основе которой лежат инновационные технологии. В долгосрочной перспективе цены на нефть в реальном выражении (относительно мировой инфляции), скорее всего, будут плавно снижаться.

Таблица 2

ПРОГНОЗ РАЗВИТИЯ МИРОВОЙ ЭНЕРГЕТИКИ (ПО ДАННЫМ МЭА), СРЕДНЕГОДОВЫЕ ТЕМПЫ ПРИРОСТА, %

Источник: Обзорные публикации Международного энергетического агентства (МЭА).

Более высокие темпы снижения энергоемкости будут характерны для развивающихся стран (за счет значительного потенциала внедрения энерго- и ресурсосберегающих технологий). Факторами, ограничивающими рост потребления энергоресурсов и развития энергосберегающих технологий, будут являться ограниченный рост предложения на мировом рынке, мировая конъюнктура цен на энергоносители, экологические и климатические параметры состояния окружающей среды. Мы разделяем прогнозные оценки структуры мирового топливно-энергетического баланса относительно, того что к 2030 г. потребление первичной энергии возрастет по сравнению с уровнем 2010 г. на 17,5%, а к 2050 г. – на 36,0%. На фоне некоторого количественного роста произойдут радикальные структурные изменения в мировом топливно-энергетическом балансе.

До 2050 г. доля нефтяной отрасли в мировом ТЭБ будет быстро сокращаться (с 30,6 до 16,4%) при снижении абсолютных объемов производства на 28% (с 3821 до 2757 млн т н.э.). Темпы роста добычи и потребления газа будут существенно выше, чем нефти: к 2030 г. его потребление вырастет на 22,1%, а после 2030 г. начнется стагнация с тенденцией к спаду. Доля природного газа в мировом ТЭБ снизится с 21,6 до 18,2%. Угольная энергетика в 2010–2050 гг. сократится в 47%. Доля угля снизится с 27,3 до 10,7%. При этом практически все сокращения как угольной, так и нефтяной отрасли придутся на период после 2030 г.18

Таблица 3

СТРУКТУРА МИРОВОГО ПОТРЕБЛЕНИЯ ЭНЕРГОРЕСУРСОВ ПО ВИДАМ ТОПЛИВА (ПО ДАННЫМ МЭА), %

Согласно базовым прогнозам мировых агентств (табл. 3), к 2030 г. в структуре мирового потребления энергоресурсов снизится доля нефти и ядерного топлива (до 33 и 5% соответственно). Прогнозируется увеличение доли природного газа (до 23%) и альтернативных источников энергии. Ожидается интенсивный рост новых мировых рынков энергоносителей, в частности сжиженного газа.

Неопределенность в прогнозах развития атомной энергетики связана с проблемами ограниченности ресурсной базы. В последнее десятилетие мировое потребление урана постоянно растет, в 2006 г. оно на 75% превысило производство урана, дефицит покрывается в основном складскими запасами, что вызывает рост цен на природный уран. В дальнейшем прогнозируется прирост потребления ядерного топлива со среднегодовым темпом 0,5–1%. Развитие атомной энергетики будет зависеть от стратегий развития мировых производителей ядерного топлива и энергетических компаний, которые будут стремиться обеспечить стратегический контроль над добычей урана. Как следствие, объемы импорта для России могут быть ограничены.