Россия в огне глобализации - страница 9

Далее раскрывается направленность идеологии неоконов. Все перечисленные выше «идеологические инкарнации, – пишет журналист, – сохраняли верность экономической триаде: устранению государственного контроля, полной свободе корпораций и минимуму социальных расходов, но ничто из перечисленного не дает адекватного представления об этой идеологии» (там же, стр. 31). Прервем на секунду автора и заметим, что названный курс вкупе с монетаристскими методами регулирования рынка известен под названием Вашингтонского консенсуса, доктринальными положениями которого со времен Гайдара и до сей поры под приглядом МВФ руководствуется Кремль.

Кляйн продолжает: «Фридман утверждал, что его движение представляет собой попытку освободить рынок от государства, но реальная история того, что происходит, когда его чистый замысел воплощается на практике, – это совсем другая вещь. В любой стране, где за последние три десятилетия применялась политика чикагской школы, возникал мощный альянс между немногочисленными самыми крупными корпорациями и группой самых богатых политиков, причем граница между этими группами была нечеткой и изменчивой. В России миллиардеры – частные игроки в таком альянсе – называются олигархами, в Китае их зовут "князьками" в Чили —"пираньями" в США, в правление Буша-Чейни, – "первопроходцами". Эти политические и корпоративные элиты отнюдь не освобождают рынок от государства, они просто сливаются с ним, присваивая себе право распоряжаться ресурсами, которые ранее принадлежали обществу, от нефтяных скважин России до общественных земель в Китае или контрактов на восстановительные работы в Ираке при отсутствии конкуренции» (там же, стр.31). Нарисованная картина хорошо нам знакома – так и видишь тут сплошь кремлевские и приближенные к ним лица!

Читаем дальше, то ли еще будет. «Более точный термин для системы, которая стирает границы между Большим Правительством и Большим бизнесом, – это не либерализм, не консерватизм и не капитализм, но корпоративизм. Его главная характеристика – переход значительной массы общественного богатства в частные руки, часто при этом растут долги, возникает все более широкая пропасть между неимоверно богатыми и на все готовыми бедняками, и появляется агрессивный национализм, который позволяет оправдать бесконечные расходы средств на безопасность. Для людей, которые находятся внутри этого пузыря огромного богатства, это самое выгодное положение дел. Но, поскольку подавляющее большинство людей оказывается вне пузыря, корпоративное государство начинает проявлять и другие характерные черты: агрессивный надзор (и снова в этом случае государство и огромные корпорации начинают торговать выгодами и контрактами), массовые аресты, ограничение гражданской свободы и часто, хотя и не всегда, пытки» (там же, стр. 31–32). Нет, сказанное вовсе не копия, снятая с России. Это обобщение современной мировой практики глобализации. Наша страна далеко не первая жертва этой политики.

Какую же роль играет коллективный шок в ее осуществлении? «Адепты доктрины шока убеждены, что только великие катаклизмы – потоп, война, террористический акт – могут создать широкое и чистое полотно (в массовом сознании; речь идет о тактике промывания мозгов. –