В России формирование обществоведения пошло по другому пути. До середины ХIХ в. трактаты, излагавшие представления об общественных процессах, создавались в рамках этики, часто с отсылками к религиозному знанию. Во второй половине XIX в. в русской литературе возник особый жанр, получивший название «физиологический очерк» – текст, описывающий какую-то сторону социальной реальности. Этот жанр историки культуры считают предшественником российской социологии – будущего обществоведения [10].
Изучение этого периода показывает, что обществоведение России вышло из классической русской литературы, а не из науки. Соответственно, оно несло в себе присущие русской литературе мировоззренческие черты[5]. Можно сказать, оно было разновидностью литературы и было проникнуто сильным нравственным чувством. С самого начала оно занимало в общественном сознании пристрастную, даже радикальную позицию, выступая в основном на стороне угнетенных и обездоленных[6]. По своим методологическим установкам это обществоведение было несовместимо с беспристрастностью и объективностью, оно сразу утверждало «то, что должно быть», – декларировало нравственные идеалы и ценностные нормы. Известно высказывание основателя исторической школы «Анналов» Люсьена Февра: «несмотря на благие порывы, нет и не может быть истинного понимания там, где все отмечено печатью неизбежных и роковых симпатий и антипатий».
Герцен писал: «Вся литература времен Николая была оппозиционной литературой, непрекращающимся протестом против правительственного гнета, подавлявшего всяческое человеческое право…Слагая песни, она разрушала; смеясь, она подкапывалась».
Особенности этого обществоведения можно показать на примере российской социологии. Он хорошо представлен в учебнике «История социологии» (2009). Вот выдержки из главы 15 о Н.К. Михайловском. О нем говорится: «Являясь одним из пионеров отечественной социологии, он, по свидетельству своего современника и главного историографа этой науки Н. И. Кареева, начал самостоятельную работу как ученый “в то время, когда еще почти не существовало социологической литературы”. Закрепившаяся за русской социологией характеристика “публицистическая” во многом обязана Михайловскому и другим отечественным ученым-социологам – его современникам».
О первой когорте социологов говорится: «Труды Лаврова так же, как и труды Михайловского, долгое время оставались невостребованными, и он был известен лишь как идеолог народнического движения. В то же время творчество этих крупных ученых-социологов имеет особую ценность, поскольку они являются основателями этико-социологического направления в отечественной социологии. Это явление известно в мировой литературе по истории социологии под несколькими названиями: “субъективная социология” (или “субъективная школа”), “субъективный метод”, “русская социологическая школа”» [13, с. 377].
Наука, напротив, опирается на объективный метод и тщательно отделяется от этики как инструмента познания.
Михайловский обращался к анализу личности. Одним из главных его принципов было «сформулированное им требование к социальному познанию как к такой сфере деятельности, в которой истинный результат может быть получен только путем применения субъективного, оценочного подхода. Объективное содержание знания не может быть полным без привнесения в него оценочного момента. …Применение субъективного метода Михайловский описывает следующим образом: войти в интересы своего объекта (другого субъекта), переосмыслить его мысли, перечувствовать его чувства, перестрадать его страдания и переплакать его слезами, т. е., встав на его место, слиться с ним, сделать его интересы своими, что поможет достижению такого способа понимания, при котором будет установлено отношение полного тождества субъекта с объектом. Абсолютное слияние субъекта с объектом, когда они ни на минуту не разлучаются друг с другом, – это и есть необходимое условие получения истинного знания…
