– Я больше, не буду, – скрестил он руки на своей груди и умоляюще посмотрел на неё. – С сегодняшнего дня, даже если хотите, буду в своём номере полы за вас мыть? Я готов пожертвовать ради вас частичкой своего отдыха, да и не только этим, а многим другим.
Он понял по её осоловевшим глазам, что доставил ей удовольствие своим присутствием. Слишком Михаил по жизни был избалован женским вниманием. И эта уверенность в своих силах делала сейчас его крайне напористым:
– А сейчас я бы не против, угостить вас утренним кофе с коньяком. Пойдёмте, к нам в номер? – пригласил он её, – Вася за это время пока я с вами говорю, наверное, успел уже натянуть на себя штаны?
Она сверкнула глазками, и вновь кокетливо тряхнув головой, промолвила:
– Мне многие комплименты здесь отпускают, но они все лживые. А у вас искренне, как-то получилось. Всё равно вам спасибо, даже если вы и лицедей. Хорошие слова приятны любой женщине. Я не могу говорить, как вы, но считайте, что я отплатила вам той – же монетой. И, пожалуй, от кофе я не откажусь, но вначале дайте мне управиться с дорожкой, а потом я зайду в ваш номер.
Он после её слов бесцеремонно нагло оттянул её халат. Затем поцеловал быстро в область груди, обдав её запахом туалетной воды, которой пропахли все его сорочки. Он уже знал от Васи, что этот запах имел на нее приятное воздействие и поэтому осмелился на такой шаг, точно зная, что пощёчины от этой молодой дивы не последует. И он опытный ловелас, был прав. Олеся, не только не ударила его, а чуть отшатнулась к стенке. И успела только произнести:
– Вы! – и оборвалась, закрыв при этом глаза.
Что она делала дальше, он не знал, так как моментально удалился в свой номер. Но понял, что Олеся оказалась, слабой, как и многие другие женщины, способные сомлеть от одного прикосновения понравившегося им мужчины.
Его сосед в номере отсутствовал. Михаил заглянул в ванную, его там тоже не оказалось. Он догадался, что тот, гуляет по длинному на всё здание балкону. Выглянув на балкон, он убедился, что был прав в своих догадках. Вася смешил уже каких-то женщин, которые на балконе делали утреннюю гимнастику. Он быстро закрыл свою балконную дверь на два шпингалета. Затем задёрнул портьеру и вышел в коридор. Там по мягкой дорожке он бесшумно подошёл к Олесе. Она находилась в той же позе, в какой оставил её Михаил минуту назад и глаза её по-прежнему были закрытыми. Она стояла, прикоснувшись к стене, и растирала ладонями виски. Веник уже не валялся на полу, а был приставлен вместе с совком к стене. Она вновь ощутила по запаху присутствие Михаила и, приподняв свои веки, увидев его перед собой, тихо простонала и вновь прикрыла их. Он в это время молил бога, чтобы ни одна душа не вылезла из своего номера, так как она уже совершенно безвольная находилась на его руках, безропотно подчинившись его силе и обаянию.
Он занёс её в комнату и, поставил на пол. Затем быстро закрыл дверь на ключ. Прижав её к двери, он расстегнул на ней халат и не совсем аккуратно скинул его, оставив, валяться на полу. Она осталась в одних чёрных трусиках. Олеся обвила руками его шею и забилась в судороге. Она была, как огонь горячая и от неё исходил запах моющих средств, но это нисколько его не смутило и не оттолкнуло от неё. Он не переставал целовать её груди и посыпать лицо мелкими поцелуями. Они так увлеклись, что не слышали, как Вася торкался в балконную дверь. Они оба не давали отчёта своим действиям. Всё произошло в сумбурном и бешеном ритме. Она кричала, и сама закрывала себе рот рукой. Он отдирал её руку и впивался в неё своими губами. Они пришли в себя на Мишиной кровати. На её шее отпечатались свежие следы поцелуев, а губы были уже не красные, а фиолетовые с некоторой припухлостью. Сам он весь был покрыт красными пятнами. Этот предательский недостаток постоянно проявлялся у него на светлом лице во время секса. Но он знал, что сейчас выйдет на балкон и у него всё пройдёт. Он смотрел на неё, и удивлялся себе, похоже это было творение, не настоящего мужчины, а какого-то сексуального маньяка.
