Михаил оторопел, подобного выпада от неё он не ожидал и мгновенно перешёл к атаке:
– Откуда у воспитательницы дошкольного учреждения такой змеиный сленг? Расскажите милочка, где вы проходили повышение квалификации русского языка? – иронизировал он.
– В серпентарии, – рассмеялась она, – разве не заметно, как шиплю?
– А я думаю, где я похожие звуки слышал? – парировал Михаил.
Она не обратила внимания на его колкость, только как-то по-детски улыбнулась и мягко произнесла:
– А если по-честному, то в настоящей жизни я педагог. А кем вы являетесь в этой жизни?
– Зачем вытягивать из меня, то, о чём сами прекрасно знаете? Думаю, вы уже с Настей обсудили мои достоинства и недостатки.
– Зачем мне это, – ответила она ему. – Ваш паспорт господин Казанова на лице отпечатан. Вы же всё отлично ощущаете и видите, как в столовой все степенные сударыни и молодые мадемуазели только и смотрят в вашу сторону, будто других мужчин нет.
– А ты? – прервал он её.
– Что я? – не поняла она его вопроса.
– Тоже смотришь на меня беспрерывно?
– У меня безвыходное положение, я сижу напротив. Сами должны понять, что нельзя сидеть с человеком за одним столом и смотреть в одну тарелку. Разве вы не видите на мне очки. Люди сразу скажут слепая курица. Опасается ложку, мимо рта пронести. А так бы я на вас Миша и не смотрела, сиди я за другим столом.
Они шли, не спеша по ухоженной аллее позади девчонок, которые тоже не очень торопились.
– Ларис может, к морю спустимся, продолжим там наш разговор? – предложил он ей, чтобы скрыться от девчонок.
– Не хочу, – отказалась она, – там холодно, а с вами будет ещё холодней.
– Если ты меня принимаешь за айсберг, то я польщён. Кристально чище и сильнее его в океане ничего нет.
Она повернулась вполоборота к нему и приложив палец к виску, будто размышляя о чём-то, выдала:
– Совсем не айсберг, а остро – колющий холодный предмет, который может причинить боль не только человеку, но и природе.
Чтобы прекратить эту бессмысленную перебранку, он ей совершенно серьёзно сказал:
– Кстати у тебя нет безвыходного положения в столовой за столом!
– Тебе что-то дельное в голову пришло? – спросила она.
Он взглянул на выглянувшее солнце и, зажмурившись от его лучей, предложил ей устный вариант передислокации:
– Ты можешь пересесть за другой стол или хотя бы поменяться местом с Мариной. Тогда мы не будем с тобой встречаться за трапезой взглядами.
После этого он снял свою руку с её локтя и пошёл, вперёд оставив её стоять одну в раздумье. Она хотела окликнуть его, но он скрылся уже в пансионате вслед за девчонками.
НЕПОНЯТНАЯ ЖЕНЩИНА
Придя в номер, Миша растормошил уснувшего в одежде Василия.
– У тебя всего двадцать минут времени осталось, чтобы на полчаса исчезнуть из номера, – сказал он Васе.
– Я помню, – поднялся Василий с кровати, – я пойду, телевизор посмотрю, пока вы будете с Олесей скакать.
– Ты мой друг не удивляйся, я не похотливый мужичок, – сказал Михаил. – Скорее всего я женский угодник, не люблю смотреть на огорчённые женские лица. Я наверное по этой части косметолог, но не с пудрой в руках, а с буйным тонусом. А ещё мне откуда – то впилась умная мысль, которую я не собираюсь вытравливать из своей головы. «Женщин надо любить сильно и всегда. Чтобы у них от твоей любви вырастали волшебные крылья, при помощи которых они смогли бы летать и делится своим счастьем на земле с другими людьми».
