Элийцы, кстати, не особо стремились сюда на Гелу. По крайней мере, я никогда не видела их в Элевсине.
Добралась я до дома, когда Сувар осветил горизонт.
Сегодня я работала в вечернюю смену в закусочной, посему, могла поспать несколько часов.
Я уже мечтала упасть на жесткий матрас и прикоснуться к подушке, как была остановлена замершей в коридоре Констанцией. Ее нелепое платье в крупную бордовую вязку, ярко констатировало с бледным лицом. Тетка бодрилась, но лицо походило на мел.
Самым интересным было то, что у Люси, хоть она и была андроидом, мимика была точно такой же.
Две пары глаз уставились на меня, выдавая волнение.
– У Изабеллы гости, – манерно вымолвила Констанция, так тихо, что мне пришлось прочитать по губам. Фраза в обычной жизни ничего бы не значила, наоборот, нормальный бы человек понял, что в этом нет ничего ужасного, но не в моей семье.
Я тут же напряглась.
– В восемь утра? – мой левый глаз дернулся, так как уже понимала, к чему и куда выведет русло этого разговора.
– Гость задержался с вечера, – монотонно продолжила тетушка. – Я пыталась дать понять, что время встреч перевалило за неприличия, но ты сама понимаешь, как тяжело переубедить Беллу, когда она что-то задумала. Она ужасно упряма.
В этот момент с миниатюрной кухни разнесся каркающий смех и что-то ударившись об пол, разбилось.
– Розалинда, только прошу, будь учтива, – задрав подбородок, попыталась внести разъяснения женщина, а Люси пискляво вздохнула.
Облизав губу и бросив сумку в свою комнату, я энергично скинула куртку, преодолев несколько шагов до кухни.
Картина открылась знакомая и печальная.
Каждый раз, когда я видела как мать, с аристократичным именем Изабелла, заливает в себя коктейли из бранди и вайни, не только злили меня, но и печалили. Немного. С последним я уже почти смирилась, оставался лишь легкое послевкусие сожаления, что человек болен и я с этим сделать ничего не могла.
В помещении конкретно, воняло.
А зная Констанцию, с манерами полными благородства, я прекрасно понимала, что тетка голодала с вечера и старалась быть учтивой, хотя внутри себя желала изгнать гостя взашей.
Этого собутыльника матери я прекрасно знала. Краснощекий мужик, с впалыми скулами и фиолетовым носом, любил компанию моей нерадивой родительницы. Нашли они язык, конечно, благодаря спиртным излияниям.
Обычно Андрон, не мог связать и пару слов. Быть может, он притянул женщину к себе, но в моменты недопития, был агрессивен, посему Констанция, старалась не связываться.
Вообще, было странным увидеть его одного. Обычно мать собирала в кухне, размером с кладовку по несколько человек, пока меня не было дома.
Я страшно устала и тратить драгоценные минуты на деликатные беседы, было сверхглупым действом, посему я просто схватила Андрона за шею.
– Ты что творишь? – промычала мать, фокусируя на мне свои поплывшие глаза, – оставь моего друга в покое!
Андрон ей вторил мычанием, но сделать ничего не мог.
Что есть сил, я толкала его по узкому коридору. Он мычал, я молчала, не в силах даже злиться.
Товарищ матери вылетел за дверь. В след ему полетела его истоптанная обувка.
Оказался культурным. Снял ботинки в гостях!
Захлопнув дверь с раскатом, я повернулась, тут же столкнувшись со взглядом Констанции.
– Где твои манеры, Розалинда?
– Остались в Илире, тетушка. Хотела бы добавить, что твоя манерность не шибко помогла выпроводить засидевшегося гостя вовремя.
