Что-то ударило мальчика по ноге, он вздрогнул так сильно, что сосед слева проснулся и отпрянул от него.
– Маам.
– Всё хорошо?
– Что-то ударило меня по ноге. Ты можешь посветить?
– Не выдумывай, что могло тебя ударить?
Звук, издаваемый чем-то крутящимся, раздался при очередном повороте автобуса и ногу мальчика опять тронула неведомая твёрдая рука.
– Мам!
– Успокойся, сейчас посмотрю.
– Нет, не смотри, не смотри, нельзя!
Сосед слева зашевелился, пошарил внизу под сиденьем рукой и поднял пустую бутылку, шваркавшую по полу.
– Вот видишь, бутылка. Спи. Положи голову мне на руку. И отожми свои пальцы, мне уже плечо сводит.
Мальчик с тревогой посмотрел на лобовое стекло. Дорога впереди была пуста. В свете фар вспыхивала и исчезала вдали жёлтая разделительная полоса. Стрекот ночных насекомых проникал внутрь автобуса и убаюкивал, успокаивал своей монотонной мелодией. Ничто не напоминало об ужасе, таящемся где-то снаружи.
Мать прижала сына к себе и сразу уснула.
Пока я смотрю, ничего не случится. Главное – не засыпать.
Малыш за мгновение провалился в глубокий, тяжёлый сон, а через минуту проснулся и в ужасе всмотрелся в темноту перед собой. Мне нельзя спать!
Автобус тряхнуло. В кабине водителя красным и синим цветами светилась панель управления. Мальчик вдруг догадался. Рожа это водитель. На том автобусе он видел отражение водителя. Вот почему оно пропало, когда автобус свернул на боковую дорогу. А рожа всё время была здесь, внутри, только она пряталась от всех, а сейчас, когда ночь и никого рядом нет, рожа может выйти и начать своё дело. И теперь бесполезно смотреть и пытаться удержать чудовище взглядом, это не поможет. Мальчик не выдержал и крикнул, разбудив и мать, и соседей спереди, и соседей слева. Зажёгся свет. Водитель затормозил и остановил автобус, заглянул в салон, крикнул, всё ли в порядке. У него было обычное человеческое лицо, даже отдалённо не напоминавшее ту страшную рожу, которой так впечатлился малыш.
Если кто хочет выйти, сейчас самое время. Пять минут на всё и дальше поедем без остановок.
– Мам! – Мальчик и его мать вышли, он сразу отбежал в кусты и сделал своё дело. Часть беспокойства ушла. Потянув мать за руку, мальчик вместе с ней обошёл автобус сзади, осмотрел кузов, фары, колёса – нигде ничего. Боковые окна, лобовое стекло – всё в порядке. Не выдавая страха, мальчишка вернулся в автобус. Водитель проводил его взглядом и улыбнулся. Обычная улыбка, обычные глаза, без жидких зрачков, без вибрации. В автобусе мать посадила сына на своё место.
– Тебе здесь будет удобнее, я вижу, ты никак не уснёшь. Нам ехать часа два с половиной ещё, не выспишься – завтра будешь мне мотать нервы.
Мальчуган и сам уже понимал, что его страхи – выдумка. Голова его клонилась то в стороны, то вниз, неудобно вытягивая шею. Не заметив как, мальчик заснул.
Разбудил его толчок, мать тормошила его за плечо, а увидев, что сын открыл глаза, улыбнулась и поцеловала в лоб. Автобус стоял. Чернота ночи вокруг стала ещё непроницаемее, чем раньше, даже огни в кабине еле-еле пробивались сквозь неё. Водитель обернулся и устало смотрел на то, как двое пассажиров пробираются через весь салон к выходу. Мальчуган, проходя мимо, снова пристально вгляделся в лицо водителя – нет, ничего похожего на рожу. Обычный человек. Спасибо, бросила мать ему через плечо, тот молча кивнул в ответ.
«Почему он не включил свет, когда мы выходили», подумалось мальчику, но он был ещё слишком сонным, чтобы спросить это у матери. Они вышли из автобуса, тот мигнул фарами и отправился дальше. Мальчик успел рассмотреть его задний торец – там ничего не было, кроме названия фирмы, Кора… он не успел прочесть и половины, темнота поглотила буквы.
