Рождение души - страница 37

Еще недавно взгляды детей Порядка несли лишь отвращение и испуг, но сейчас я чувствовала перемену. Едва ощутимую, только начавшую зреть в их сознании, однако колоссальную для меня. Они смотрели с интересом.

– Что здесь происходит?! – ледяной голос Туриель оттолкнулся от сводов пещеры, камнем рухнул мне на голову.

Веселье моментально стихло. Кария опустилась на площадку вслед за своей предводительницей. Курносое лицо исказила приевшаяся гримаса отвращения:

– Какого хаоса в нашем месте забыла девчонка проклятого?! Как могли вы допустить подобное?!

«Девчонка проклятого», «дочь хаоса», «земная куртизанка», скоро список личных оскорблений станет настоящей коллекцией! Внутри зрела непреодолимая потребность высказать все, что думаю об этих занозах.

Селестия вышла вперед. Она ответила Туриель, хотя вопрос был задан ее подпевалой. Голос подруги был тверд и дружелюбен.

– Хессиль прошла посвящение и имеет право находиться вместе со всеми. Разве маленькая артси помешает нашим лучшим ангелам отдыхать?

– Нет, но…

– Конечно, младшие студенты могут быть назойливыми, – моя защитница улыбнулась. – И им необходим здоровый сон, особенно до получения крыльев, так ведь, Туриель?

Тури огляделась. В зрачке переливалось плавленое золото, но точеное лицо выражало лишь брезгливое отвращение.

Кария отчаянно пыталась найти, к чему прикопаться:

– При чем тут крылья, я не понимаю! Эта артси…

– Твоя матушка Тури, эксперт в области роста крыльев, она должна знать, как это важно, – Селестия и не подумала останавливаться.

– Мы пойдем, пусть подрастающий организм готовится. А вы отдыхайте!

Не давая им опомниться, подруга впилась в мою руку ногтями и вытолкала к выходу из пещеры. Она положила мои руки себе на талию и велела держаться. Сильные белые крылья раскрылись, заполняя почти все пространство для взлета.

Буря возмущения внутри меня достигла апогея. Подогретая выпивкой, она подарила иллюзию неуязвимости и, вместо того чтобы послушать Селестию, я проскочила под ее крылом.

– А теперь слушай сюда, – выставив палец, я направилась к девицам. – Какого Хаоса вы решили…

Договорить не вышло, Лаван закрыл мне рот ладонью, а Малкиель поволок обратно к Селестии.

Брыкающуюся и кусающуюся так же, как по дороге в пещеру, меня скрутили и втроем потащили вверх. Бултыхаться в воздухе, как мешок с мукой, оказалось совсем не весело и я затихла. Только добравшись вдоль стен замка до моей комнаты, ребята швырнули меня на пол и завалились следом.

– Какая же ты проблемная, артси! – прошипел Малкиель.

Лаван погладил меня по плечу:

– Нельзя же так на дочь серафима…

– Совсем страх потеряла! – Селестия щелкнула изящным пальчиком по кончику моего носа. – Для тебя же стараюсь!

Их раздосадованные лица – последнее, что я запомнила в тот вечер. Дальнейшие события были таинственным образом стерты из моей памяти нектаром смоковницы.

«<…> упоминая Грехоподобных, необходимо описать их среду обитания – Разрывы. Ангелам до сих пор не удалось выяснить, что находится за пределами небесных трещин, есть ли там жизнь, или это дорога в бесконечную тьму, так как ни один доброволец не вернулся обратно. Ученные мужи предполагают, что Разрыв, как и сами Грехоподобные, не имеет источника силы, а потому поглощает дух, расщепляя его на энергию. Появились Разрывы еще у истоков Первого Эдема, положив конец перемирию двух божеств и их детей. Разрывы нельзя закрыть, со временем большинство только растет, трескаясь и создавая вокруг себя искажение реальности на обоих уровнях. Земные создания не могут видеть Разрывов и Грехоподобных, но ощущают гниль на подсознательном уровне, что крайне негативно влияет на окружающую среду и ментальное здоровье. Разрывы излучают чистое зло, заполняя разум рядом стоящих душ тьмой, оттого Светлейший Совет постановил ежемесячно менять отряды в аномальных зонах.»