– Сегодняшняя ночь просто великолепна! Я чувствую, как исчадия зла шныряют между деревьями, – сообщил Регнар, вдыхая полной грудью густой лесной воздух. – Они совсем близко и не решаются напасть, но у меня так и чешутся руки отыскать работу для моего топора.
Гефорг шел медленно, внимательно вглядываясь себе под ноги, дабы опять не рухнуть в какую-нибудь придорожную канаву. Поэтому, не заметив, что гном остановился, Нарлинг врезался в его широкую спину, едва не разбив нос о макушку Регнара.
– Нам лучше не привлекать к себе их внимания, – встревожился Гефорг, невольно кладя ладонь на рукоять меча и вглядываясь в стену деревьев, где в колыхании ветвей почудились ему страшные тени. – И чего я с тобой связался на свою погибель. Ты точно нас обоих приведешь к беде. Лучше бы я один поехал в Эртию.
Гном сердито сверкнул глазами на Гефорга, но отвечать не стал. Несколько лет назад, когда только прибыл в Дионию из королевства Туманных Вершин, он сразу умудрился вляпаться в довольно щекотливую ситуацию. Свою лепту тогда внесли и беспробудное пьянство, и скверный характер гнома. Его попросту нашли мертвецки пьяным рядом с несколькими трупами горожан. Конечно же немедленно последовали арест и обвинение в тяжелых преступлениях. Улик хоть отбавляй, оправданий никаких, ситуация – хуже представить себе сложно. А сквернее всего в этой истории было то, что гном даже не мог вспомнить, что он делал накануне.
Регнар, казалось, уже ощущал на своей шее веревочную петлю или холодную сталь топора. И помощи ждать заблудшему гному в королевстве людей было совершенно неоткуда. Благодаря скверному характеру Регнар не только не смог найти себе друзей, но и даже не завел знакомых. Казнь была назначена, и не сносить бы Регнару головы, но накануне казни спасение пришло оттуда, откуда его не ждал никто. Гефорг Нарлинг, повсюду сопровождающий своего отца, который в те времена служил городским судьей, обратил внимание Вердиса Нарлинга на весьма странное обстоятельство. Видимо, зоркий глаз и сметливый ум подростка сумел сопоставить простые и заметные улики, оставленные без внимания разгневанными взрослыми. Всем убиенным гражданам перерезали горло, а у гнома при себе не оказалось никакого, даже самого захудалого, ножа. Древний боевой топор, составляющий все вооружение гнома, мог, словно масло, перерубить шею, но на столь тонкие разрезы, какие остаются от отточенного кинжала, такой топор не способен.
Да и имея такое оружие, задиристый и бешеный гном, пребывающий в состоянии довольно сильного опьянения, скорее изрубил всех на куски, чем возился бы с кинжалом.
Незадачливого гнома оправдали, а убийцу нашли, и с той поры Регнар искренне и бескорыстно дружил с Нарлингами, считая молодого Нарлинга и вовсе человеком, спасшим его жизнь.
– Не пора ли хоть немного передохнуть? – взмолился Гефорг после очередного своего падения.
– Нас и так очень сильно поджимает время, – возразил гном решительно. – А что, если эти трусы в деревне выслали за нами погоню? Вряд ли командиры дадут солдатам рассиживаться и отдыхать. И нам нельзя расслабляться. Я не хочу окончить свои дни на плахе. Моя смерть должна быть великой! Как смерть всех великих Витязей Аррага! И никого больше из рода Нарлингов я тоже не хочу хоронить. Раз уж ты вынудил меня побежать, то и бежать нам должно на совесть. И остановок у нас не будет, пока с ног не начнем валиться, уж это я тебе гарантирую. Поэтому не ной, дружочек, а давай, возьми себя в руки и топай.
