Через несколько мгновений за прилавком вырос хозяин голоса. Мы с ним, моргая, смотрели друг на друга, потом на лицах одновременно расплылись улыбки. Славный, очень славный. Карие глаза его с теплотой поглядели сверху, с высоты кассового возвышения, сперва на меня, потом на Исайю. У парня были короткие вьющиеся черные волосы, начинающие редеть, хотя ему вряд ли исполнилось сильно больше двадцати. Широкие плечи его занимали собой все пространство тесного помещения, а при виде ямочек на щеках мое сердце предательски дрогнуло.
– Буонджорно, – пробормотала я, глупо ухмыляясь.
Он ответил еще более широкой улыбкой. Тепло разлилось внизу моего живота.
– Вы американка?
– Такой сильный акцент? Эх, – я щелкнула пальцами с видом притворного разочарования. – На самом деле я канадка.
– Ах, канадка. Прекрасно, и вовсе акцент не сильный. – Мы обменялись твердым жарким рукопожатием. Наверное, он работал перед огнем: ладонь его была намного теплее обычного.
– Я Рафаэль Димаро. Добро пожаловать в мою лавочку. Вы, должно быть… – он заглянул в список, приклеенный липкой лентой к прилавку, – Эльда Басседжио?
– Нет, я Сэксони, их няня. Она отдала мне билет, так как у нее нет времени им воспользоваться. Это ничего?
– Конечно. А это у нас кто? – он опустил взгляд на Исайю, с торжественным видом стоявшего подле меня.
– Это Исайя. – я сняла шляпу с головы мальчика и нахмурилась при виде фиолетовых теней под его глазами. Готова была поклясться, что минуту назад их еще не было.
– Добро пожаловать, Сэксони и Исайя, – поприветствовал Рафаэль, складывая ладони. – Вы готовы увидеть демонстрацию древнего стеклодувного мастерства? Узнать секрет, хранившийся тысячи лет? – Он загадочно пошевелил пальцами.
Исайя уставился на него во все глаза.
– Готовы, верно? – я взяла Исайю за руку, а он поднял на меня взгляд и кивнул. Я с удовольствием отметила, что на лице мальчика появился интерес. Наконец-то он оживился, пусть даже самую малость.
– Тогда прошу следовать за мной, – позвал Рафаэль, проводя рукой по лицу как фокусник, закрывающийся плащом.
Уголки губ Исайи приподнялись.
Я не ожидала, что в мастерской будет так душно. Порыв горячего воздуха смахнул мои волосы с лица назад. Слизистая глаз мгновенно высохла, а на верхней губе вступила влага. Неудивительно, что руки у Рафаэля такие теплые.
К мастерской вел короткий коридор, вдоль которого стояли полки с изделиями из стекла. У каменной стены зияли жерла двух печей, на безопасном расстоянии от них выстроились в ряд стулья. Из одной печи вырывалось красное сияние, другая была темной и холодной. На металлическом столике в рабочем беспорядке лежали инструменты, а у стены в линию стояли металлические трубки для выдувания стекла.
– Прего[7], – Рафаэль жестом указал на стулья.
Мы с Исайей сели в первом ряду.
– Перед тем как начать, расскажу немного об истории… – Звякнула дверь, и Рафаэль осекся. – О, акчиденти[8]. Простите, забыл запереть входную дверь. Я обслужу посетителей и тут же вернусь. Извините.
Он быстро удалился, а мы с Исайей ждали. Я обмахивалась шляпой. С каждой минутой Исайя становился все беспокойней. Он пристально разглядывал огонь в печи, и тут я услышала его вдох. Хриплый, болезненный звук.
– Исайя?
Он повернулся и посмотрел на меня. Угольно-черные глаза налились болью, которой в них не было еще несколько секунд назад. Сердце мое на мгновенье замерло.
