За спиной раздались приглушенные сухие щелчки, потом несколько громких автоматных очередей. Потом еще одна очередь – длинная. Потом – тишина…
Хомяк побледнел:
– Блин, это ж на блокпосту! Это ж наших валят! Парень, – он умоляюще поглядел на Мику, – не убегай. Ладно? Как родного прошу! Я быстро, только ребятам помогу и вернусь!
Он развернулся и бросился назад к блокпосту. Мика подумал – убегать он и не собирался – и тихонько последовал следом, зажав во вспотевшей ладони пистолет.
Хомяк обежал крутой склон и бросился на полянку, щедро поливая окрестные кусты очередями из автомата. Он уже не боялся случайно зацепить кого-нибудь из своих, потому что разглядел возле костра четыре неподвижных тела. Пулю, прилетевшую из-за дальнего валуна, он не услышал…
Мика не стал спускаться с холма. В наступающих сумерках было трудно разглядеть камуфлированные костюмы сталкеров, но он увидел их всех и даже кое-кого узнал – вон старший лежит, вон Молчун…. Где лежит Хомяк, Мика не знал, но по наступившей тишине догадывался – тоже где-то здесь.
А потом стриженые волосы неожиданно решили стать настоящими ежовыми колючками, зашевелились и отвердели. Мика затаил дыхание, вернее, совсем перестал дышать. По поляне между убитыми медленно перемещались бесформенные тени, только отдельные части оружия тускло поблескивали. О таких монстрах ему слышать ни разу не приходилось…
– Забирай только ценные вещи, – прошипел внизу чей-то хриплый шепот.
Мика не колебался ни секунды. Он просто доверился тому единственному чувству, которое овладело им целиком и полностью, – он доверился паническому страху. Осторожно отползя от края обрыва, он поднялся с колен только затем, чтобы сразу рвануть отсюда с самой максимальной скоростью.
Мика промчался вдоль забора и выскочил на асфальт дороги, глянул вправо – оттуда доносилась веселая музыка – и побежал налево. На базе анархистов делать ему было совершенно нечего…
Еще совсем недавно привычная Зона превратилась во внушающую ужас территорию.
Не то чтобы Мика никогда раньше не видел мертвых – и на хуторе умирали, и в кольце смерти лежали тела неосторожных сталкеров. К тем, кто лежал ближе к краям кольца, дети даже бегали – за хабаром из сталкерских рюкзаков и карманов. И ничего, не брезговали, не пугались. Отец Пимен как-то сказал:
– Забрать хабар у мертвого – не стыдное дело. Ему он без надобности, а вам может жизнь спасти. Вот живых грабить – это грех.
Солнце заметно склонилось к вечеру. Облака в небе стали гуще и темнее, словно зимой. Полил крупный дождь, правда, и кончился так же внезапно, как начался.
Мика на одном дыхании проскочил под странной деревянной конструкцией, сквозь окна которой было видно, как внутри из стороны в сторону мечется огненный силуэт. При других обстоятельствах Мика непременно задержался бы и залез посмотреть – о таких аномалиях он только слышал, и то краем уха. Но сейчас, после увиденной расправы над блокпостом, ему хотелось только одного – поскорее покинуть Вольную Землю. Почему-то казалось, что дальше подобных ужасов не будет…
Мика даже позабыл, что Вольная Земля на карантине. В блокпост, ведущий к ближайшему выходу на Могильник, он не врезался лишь потому, что расслышал дружный громкий смех сталкеров. Остановился, приводя в порядок растрепанные мысли.
Выйти? А что сказать? Дяденьки сталкеры, только что ваших товарищей какие-то монстры убили? Откуда знаю? Да сам видел! И когда его отпустят, если отпустят вообще? Пока разберутся, пока сходят вместе к покойникам…. Точно придется ночевать здесь.
