– Гамаюн говорит, что в мире начались изменения.
– Но он, же, ни разу не показывал, что какой-то другой.
– Петр, ты же сам знаешь, что ОН никогда не проявит себя раньше времени.
– Да, конечно.
Родов уже встречал ЕГО, причем не единожды, но всякий раз это… Это было, как будто на тебя накатывает цунами, а ты не можешь сдвинуться места. А самое главное – не хочешь. ЕГО возрождение всегда было сокрыто до самого конца, и единственно, что они знали – имя. Нет, не истинное имя, а то, как будут звать оболочку, в которую он вселиться, дабы возродиться вновь на земле и взойти на трон.
– Петр… Петр, ты меня слышишь? – чуть ли не надрывался в трубке Власий.
– Извини, задумался, – пришел в себя Родов. – Я так понимаю, теперь он будет… постигать?
– Да.
– Тогда стоит его подготовить, – в конец взял себя в руки врач.
– Согласен, – прозвучало в трубке. – Не все смогли выдержать, но он должен. Он сильный.
Похоже зря Илья отказался от врача, а Гошка тоже молодец – не вызвал их. Голова болела, раскалываясь так, словно по ней били кувалдой. В глазах порой двоилось, а во рту становилось сухо, в горле першило так, что хотелось надрывно кашлять, но он не мог. Мышцы то напрягались до такой степени, что готовы были порвать рубашку, а то становились вялыми, и хотелось попросту стечь со скамьи. Все же он не мог. Он вообще сидел и внимательно слушал лекцию по психологии, что им рассказывает Антонина Михайловна. Все, что с ним происходит…«Да тут вообще кто-нибудь видит, что мне плохо?!» – в голове билась тревожная мысль, что он умер, а все это: аудитория, лекция, студенты, Гошка, что недоуменно смотрит на него, Сашка, тоже не спускает с него глаз, – ему кажется. Хотелось кричать, но в горле сухо, словно неделю ел только песок и даже открыть его большая проблема.
– Иль, может хватить пялиться в одну точку, урок давно кончился, – донеслось до сознания.
– А?.. Что? – пришел в себя Волосов, ошарашено осматриваясь по сторонам. – Вы сейчас это видели?
– Нет, а должны были? – спросил Александр.
– Илья, что мы должны были увидеть? – это уже Георгий.
– Я сейчас… – вот как объяснить, то, что чувствуешь? – Со мной, что-то происходило, словно я менялся, – наконец вымолвил он.
– Илья Николаевич, ты сидел, все сорок минут на месте и слушал Михайловну. Даже поддакивал ей. Если бы с тобой что-то происходило, то я бы заметил, да и Сашка тоже.
– Это было… во мне, – тихо ответил Волосов.
– Слушай, по-моему, нам все же надо к врачу, – взял под руку друга Гоша. – Причем, чем быстрее, тем лучше.
– Согласен, – подержал его Петровский. – Я вызову такси. Доведешь его, а то у меня еще дела срочные есть.
– Да, не беспокойся. Пошлю, Илюх, посидишь в холле.
Такси прибыло через десять минут и все это время к друзьям подходили однокурсники и интересовались, как Илья себя чувствует, может, чем помочь, до врача довести – «машина тут рядом стоит». Веснов сдержано благодарил, но отказывался, утверждая, что «все нормально, просто небольшое головокружение».
– Куда? – поинтересовался водитель желтой машины.
– Старообрядческая, – быстро выпалил Гошка, усаживая Илью на заднее сидение и присаживаясь рядом.
– Мы же хотели в больницу?
– Да, зачем тебе больница? – отмахнулся юноша. – Дома пару часов полежишь, и все пройдет. Ну, в крайнем случае, Петра Михайловича пригласишь, заодно с Лелькой увидишься, – подмигнул Веснов.
– Так куда? – не понял таксист.
