– Я всегда мыслю здраво, – пробормотал Марк, продолжая хмуриться.
Нагнав Николь возле двери, Реджина прошептала:
– Нам нужно поговорить.
– Я так и думала. Идем со мной, – прошептала Николь в ответ и взяла подругу под руку.
– Что такое? – крикнул Марк им вслед.
– Ничего, – напевно откликнулась Николь. – Просто попросила Реджину сопроводить меня на случай, если банда грабителей выпрыгнет из-под лестницы с намерением на меня напасть.
Марк нахмурился.
– Не смешно.
– Ну, признай же, кузен, что это все-таки довольно смешно, – произнесла Реджина, с улыбкой увлекая Николь в коридор.
Оказавшись вне пределов слышимости, Николь прошептала:
– Довольно о лондонских кучерах, не умеющих управлять экипажами. Теперь я хочу услышать о твоей встрече с Даффином.
Подруги поднялись по лестнице и направились в роскошную спальню Николь, выполненную в серебряных и лавандовых тонах, примыкающую к покоям мужа. Реджина закрыла за собой дверь и прислонилась к ней спиной, с трудом переводя дыхание. Корсет давил на грудь с такой силой, что ей казалось, будто он вот-вот расплющит легкие. И дело было вовсе не в подъеме по ступеням. Нет, это ощущение вызвало нечто иное, как острое смущение, смешанное с завидной долей стыда.
Реджина настороженно наблюдала за тем, как кузина пересекает комнату и опускается на стоявший возле окна диван. Николь знала, что Даффин очень нравится Реджине, но откуда она узнала о ее сегодняшнем визите к нему?
Николь скинула туфельки и вытянула ноги на диване.
– Когда ты вошла в кабинет Марка, твои щеки пылали таким румянцем, что я сразу догадалась – тебе нужно поговорить. Ты в порядке?
– Не уверена. – Реджина снова вспыхнула до корней волос. – Я выставила себя полной дурой.
– О, нет. – Николь похлопала по дивану подле себя. – Перед Даффином?
Реджина кивнула и с несчастным видом плюхнулась на диван.
– Но как ты узнала?
– Я же шпионка, дорогая.
Реджина не сдержала улыбки.
– Полагаю, мне стоило рассказать тебе о своих планах перед поездкой, но ты спала. К тому же я подумала, что ты будешь меня отговаривать.
– Отговаривать? – удивилась кузина. – Почему?
– Из-за того, что я собиралась ему сказать.
Николь вскинула бровь.
– И что же ты сказала?
Реджина прикрыла глаза и глубоко вздохнула. Лучше покончить с этим поскорее. Ее слова прозвучат менее ужасно, если она быстро их выпалит. Это все равно как выдернуть запутавшуюся в волосах шпильку.
– Я попросила его… попросила… лишить меня девственности.
Повисла долгая пауза.
Зажмурившись, Реджина пыталась усилием воли заставить диван поглотить ее целиком. Услышав шорох ткани, она открыла глаза и увидела, что Николь подвинулась к ней поближе.
– О боже. Понятно. И что он тебе на это ответил?
Реджина застонала и устремила взгляд на серебряную вазу со свежесрезанными белыми розами, стоявшую на столе рядом с дверью.
– Ты не понимаешь. Я не просто попросила Даффина лишить меня девственности. Я предложила ему за это деньги. – И она с несчастным видом откинулась на спинку дивана.
– Нет! – выдохнула Николь, и на ее лице отразился ужас.
– Да. Я это сделала. Мне бы очень хотелось все изменить, но… не могу. О, Николь! Что мне делать? – Вздохнув от безысходности, Реджина вгляделась в лицо подруги в поисках мудрости и утешения, в которых так нуждалась.
Николь потрепала ее по плечу и подошла к камину, сложив руки за спиной, – совсем как Марк в минуты раздумий.
