– Они не преувеличены, – взглянув мне в глаза своими чёрными очами, твёрдо заявил он. – Каюсь, я думал, что эти парни преувеличивают ради красного словца, но, уверяю, действительность превзошла все ожидания. А ваша готовность следовать за супругом в Египет, где, я полагаю, был минимум элементарных удобств и устрашающе жарко, вызывают моё искреннее восхищение и некоторую зависть, которую я к нему испытываю по этому поводу.
– Вы очень любезны, милорд, – улыбнулась я, с достоинством принимая этот изысканный комплимент. В конце концов, я его действительно заслужила.
– О, нет! – рассмеялся виконт. – Зовите меня Чарли. Так гораздо проще, и в данной ситуации уместнее, – он перевёл взгляд на Джеймса и присел в кресло напротив него. – Честно говоря, мистер Оруэлл, я давно хотел с вами познакомиться. Мне рассказывал о вас Арчи Мердок.
– Граф Литлстоун? – мрачновато усмехнулся Джеймс. – Представляю себе!
– Ты знаком с лордом Литлстоуном? – заинтересовалась Дэбби.
– Мы учились в одной школе, – нехотя ответил он. – Пару лет…
– И в первый же день знакомства выбили ему зуб? – уточнил виконт, внезапно рассмеявшись.
– Это правда? – обернулся к брату Том.
– Он был сам виноват, – пожал плечами Джеймс. – Приехал весь такой гордый и тут же начал качать права, попытался пробиться в лидеры. Нормальное поведение для молодых особей мужского пола на чужой территории. Я бы не стал возражать, если б он не начал с того, что ударил младшеклассника, который попытался его отшить.
– И ты дал ему сдачи за младшего товарища?
– Я просто сказал ему, что нападать на слабого – не признак силы. Скорее, наоборот. И посоветовал впредь выбирать противника той же весовой категории. Он весь распушился и двинулся на меня, благородно сообщив, что был чемпионом школы по боксу. Я чемпионом не был, он был года на два старше и при том же росте – шире в плечах. В общем, я решил, что для того, чтоб уравнять шансы, имею право на небольшую хитрость. И ударил его головой. Может, я не рассчитал, а, может, тот зуб давно собирался покинуть свои ряды. Короче, спустя минуту он отплёвывался кровью, называл меня плебеем и обещал со мной разобраться.
– Ты и вовсе пришёл в ярость? – усмехнулся Том.
– В те годы я не так часто приходил в ярость, мой мальчик. Я пребывал в ровном состоянии тихой злобы. К тому же, он был прав. Он уже тогда был графом, как старший сын маркиза, а я оставался простолюдином. Потому я предельно вежливо объяснил ему, что как лицо низкого происхождения оставляю за собой право при необходимости избирать те способы защиты, которые соответствуют моему социальному положению. Больше он ко мне не лез, и к младшеклассникам тоже, по крайней мере, в моём присутствии.
– И он не нажаловался на твое поведение?
– Думаю, он был слишком горд для этого. Сказал, что навернулся на узкой винтовой лестнице и ударился лицом о дубовые перила. В любом случае, со стороны преподавателей мне ничего не грозило, а учащиеся к тому времени уже поняли, что со мной лучше не связываться.
– Это правда, что вы захаживали после занятий в спортзал к учителю физкультуры, потому что уговорили его научить вас тривиальному уличному мордобою? – заинтересованно уточнил виконт.
– Так вот в чём секрет лояльности Арчи? – усмехнулся Джеймс. – Мистер О´Майли, действительно, учил меня мордобою, но не тривиальному. Он пятнадцать лет прослужил в морской пехоте и сам предложил мне дополнительные занятия, видимо, решил, что с моим характером и без навыков самообороны, меня прибьют, едва я выйду за стены школы. Это спасло мне жизнь в первый же месяц моей службы в Афганистане. Я обходил ночные посты вокруг лагеря. Их было трое, и они напали сзади. Мне могли перерезать горло, но я отделался лёгким ножевым ранением в руку.
