Увы, и сейчас момент оказался смазан. На графиню совершенно неожиданно напал тяжелый, надсадный кашель. Впрочем, ничего неожиданного в нем не было. Могу сообщить, пусть это слегка неуместно при первом знакомстве, что графиня уже давно была серьезно больна. К тому же, даже в лучшие времена в замке бывало сыро и промозгло.
Схватившись за грудь, она согнулась и неуверенно засеменила вперед, словно уносимая неведомым сквозняком в своем пышном кринолине.
Вся наша компания с интересом и неким настороженно-хищным любопытством тоже подалась вперед, как бы гадая, а может быть, предвкушая, не упадет ли графиня с лестницы.
Этого, к счастью, не случилось. Буквально зависнув на какие-то мгновения над верхней ступенькой, графиня невообразимым чудом вновь обрела равновесие. Она степенно выпрямилась, словно ничего и не было, и сделала величественный шаг со ступеньки, не совсем, правда, грациозный.
– Бабка синяя, в цвет, я отвечаю, – прошептал Рилл.
Эскапада, не оборачиваясь, шикнула на него. Возможно, обостренными чувствами воительницы она единственная поняла всю серьезность события, всю ту зловещую угрозу, протянувшую к ним незримые жадные руки. Ну и Нулл, конечно, тоже почувствовал, само собой, – это даже не обсуждается.
В этот момент, пока еще графиня находилась на вершине лестницы, а наши герои пытливо смотрели на нее снизу-вверх, в пустом и гулком пространстве прозвучал сигнал – единственная протяжная и тоскливая нота.
– О, а я все думал, где тут можно позвонить, – пробормотал Статус.
А следом из того же неизвестного источника, отражаясь от стен, проносясь в вышине, отовсюду и ниоткуда прозвучал голос – женский, молодой, но как бы лишенный чувств.
– Вы имеете честь приветствовать графиню Роззенборк!
После этого снова установилась тишина.
–Графиня Роззенборк – это я! – наконец крикнула старушка с высоты.
– Извините! – воскликнула Эскапада. – Мы просто думали, будет какое-то продолжение.
– Ну а чего, – зашевелился Ябы, добродушно постукивая посохом. – Лаконично. Ни о чем, конечно, но вполне.
– Старушка имеет любимый возможность говорить, – сказал Элифалиэль, радостный оттого, что пережитый недавно страх, кажется, оказался беспочвенным. – Мы заявили тебе привет добрая человек!
С этими словами он снял свою шляпу, помахал ею в воздухе и отвесил довольно-таки изящный поклон. Эскапада покосилась на него – не без одобрения.
Тем временем графиня, придерживая юбки, продолжала свой крайне осторожный спуск с лестницы. Вынуждена признать, что это заняло некоторое время. Когда же, наконец, это все же произошло, выяснилось, что графиня, при всей своей помпезности, не обладает внушительным ростом или какой-нибудь особенной статью, – она скорее была похожа на некий почти невесомый пожухлый листок, давным-давно сорвавшийся со своего засохшего дерева.
Первым к ней почему-то шагнул Эксцес Карма, и почему-то вместо приветствия он произнес:
– Не исключено.
Никто не заметил, как исказилось лицо графини под плотной вуалью, но она покачнулась, а потом опять зашлась в неудержимом приступе кашля.
– Горловые таблетки макать очаровательно полезно, – участливо молвил эльф.
– А это тебе на погоны, неудачник! – закричал Рилл, обращаясь к Статусу, с которым за время ожидания они успели сообразить партеечку в карты.
– Что-о? – Статус выпрямился во весь свой впечатляющий рост, похожий на молодого негодующего бога, пошатнулся и отступил назад, словно пронзенный острым клинком в самое сердце. – Как ты смеешь, негодяй!
