Эд молчит, пытаясь угадать, где его собеседник. Голос Рипперджека заполняет собой все вокруг, звучит отовсюду и ниоткуда, точно рождается в голове Сола.
– Ты мастеришь мины для чичестеров, алхимик.
– Знаю, – кивает Сол.
Алина говорила, что сама ни разу не видела Джека, только слышала рассказы о нем. Рассказы жуткие и неизменно связанные со смертью. Его жертв находили в домах и на улицах, расчлененных, словно на бойне. Сколько их было – точно не могла сказать даже Стража.
– Ты сильно разозлил Уиншипа.
Лица касается чье-то горячее дыхание. Эд понимает, что Джек стоит прямо перед ним, протяни руку – и коснешься его.
– Он найдет тебя и убьет. Медный Коготь не сможет тебя защитить.
– Почему? – Сол стоит не шевелясь.
– Потому что Медный Коготь – всего лишь человек. В отличие от мясника Уиншипа.
– И в отличие от тебя, так? – Страх медленно отступает. С первых фраз ясно, что великий и ужасный Рипперджек заинтересован в скромной персоне Эдварда Сола. Заинтересован настолько, что собирается вести некоего рода торги. А когда ведешь торги с кем-то более сильным, важно не сдаться сразу, не позволить взять себя даром. Главное – не перегнуть палку. В подобной ситуации такая ошибка может стоить жизни.
– Да. И я намерен воспользоваться тобой, пока ты все еще жив, – голос Джека становится громче, сжимая голову Эда стальными тисками. – С этого дня будешь делать бомбы для моей Гвардии. Или станешь кормом Подземных.
– Кормом не хочу, – шутка выходит натянутой, но Эд все же чувствует некоторое облегчение. – А как быть с Уиншипом?
– Как быть? – взрыкивает Джек. – Рано или поздно кто-то из вас убьет другого. Уиншип не забывает своих врагов.
– Что я получу, если буду работать на тебя? – спрашивает Эд, заранее предвидя ответ. Ожидания целиком оправдываются.
– Я тебя не убью.
– Значит, убьет Уиншип.
– Или ты убьешь его. Если будешь готов. Может быть, ты даже убьешь меня. Но не сейчас. Сейчас ты больше еда, чем человек.
Слова Джека кажутся Эду странно знакомыми.
– Я не боец, – Эд делает глубокий вдох. – Я алхимик.
Джек молчит. Сол больше не чувствует его дыхания – монстр отступил в глубь комнаты. Эд вздрагивает – в голове, словно вспышка, рождается озарение.
– Ты ведь знаешь, – говорит он, – что я пришел из другого мира?
– «Сквозь стену сна, в кошмаров край и грез, – рычание Рипперджека звучит гипнотически, бархатно, – где мысли обретают плоть, навеки пойманы». Строки Рива де Лиша, поэта и еретика.
– И ты знаешь, что я не первый?
– Не первый, – рокочущим эхом откликается голос, затем после секунд молчания раздается: – Клокочет ад в душе, навеки неразлучный; ад вокруг и ад внутри. Нельзя уйти от ада, как нельзя с самим собой расстаться.
– Тоже Рив де Лиш? – Сола смущает странная, выбивающаяся из разговора фраза.
– Нет.
– Тогда ответь на мой вопрос. Девушка. Алина. Ты встречал ее? – После этих слов Эд замирает. Ответ может многое изменить для него. Но монстр не торопится.
– Девушка, – утробно ворчит он наконец. – Я не видел ее. Но слышал. Недавно.
– Ты расскажешь мне? – Собственная дерзость мало беспокоит Сола. Тяжелый, угрожающий рык заставляет его вздрогнуть и отступить.
– Я не помогаю людям. – После этих слов повисает тишина, такая глубокая, что стук собственного сердца кажется Эду оглушительным. Он боится, что Рипперджек не произнесет больше ни слова. Но проходит несколько мучительно долгих мгновений… – Но я заключаю сделки.
