Под вечер меня высадили с двумя пакетами финских трофеев. Я налил бабушке колы чем сильно уважил её, и рассказал "скучных" рассказов из больницы. Реальность бы повергал её в ужас. Осилив тортик, я пошёл за учебный стол – бабушка за телевизор.
Сидя перед пустой тетрадкой, в ожидании ответа по д/з от Рика, я представлял себе наступающую неделю. Недоздачи… Рабочие моменты… Новые репетиторы. Когда я спать то буду? Только, если на вписках…
Не дождался ответа. Закрыл. Уснул.
Нелюбимое утро – начало рутины. Сладкий сон прерывает противный механический будильник. И есть два пути. Вырубить его и питать свой мозг остатками сна или сделать смелый шаг с дивана и свалиться на накатанную за годы бобслейную трассу "дом-школа". Я выбрал второе. Забить болт на финишной прямой мне не позволяла совесть и собственная жизненная позиция победителя.
В класс я вошёл дерзко, со звонком. Занял место с Ярой.
–Теперь ты будешь сидеть со мной?
–Да, и судя по прошлому году – мы сработаемся. Но если, что я могу в любой момент от тебя отсесть на свою последнюю парту, где творится вечное безделье…
На уроке Химии Яра рассказала мне, что ничего интересного за время моего отсутствия не произошло. Я подумал, может, и про меня забыли.
Не успел я перейти на другие уроки как всё полилось, затопило! На перемене не пройти – стопкой новые заказы. Образовались задолженности по русскому, математике и другим предметам. Цифр и предложений с заданиями было настолько много, что я не успевал записывать всё, что диктовали мне учителя. Бросил там, где рука остановилась и решил, что спишу у Саши. На последнем уроке была контрольная по русскому. Огромный диктант к которому я никак не был готов. И ведь же заставила писать училка. Трудно спорить с классухой, которая преподает у тебя одни из главных предметов в школьной программе. Специально написал на шару и неправильно. Успел поссориться с Ксюшей "Головой", которая не дала списать сочинения по литературе. День капал на нервы. За всем этим я не видел себя. Расстраивался от того, что не могу сдать всё сразу…
Но другое меня пугало больше всего – мои друзья. Что с ними произошло за этот месяц? Миша на переменах постоянно ходил за ручку с Машей. Подумать только, он таки смог обернуть ситуацию в свою пользу. У них был треугольник в котором он был лишним. Теперь Миша, влюбив в себя Машу, сделал лишней Лизу. Месть и презрение мужчины может сильно впаять за расколотое сердце, однако. Жаль, что эта драма не разворачивалась на моих глазах. Сейчас даже непривычно наблюдать за некогда счастливой киношницей, которая в одиночку с грустью листает диалоги из фильма "Последняя любовь на земле" и "Сладкий ноябрь", сдерживая слёзы. Когда эмоции переполняют, она держит голову на предплечьях, потом вынимает потухший, помятый взгляд и намертво застывает в телефоне.
Миша, мне в странность, даже не спросил как моё здоровье или даже как у меня дела.
Он то и дело просил, чтобы я устроил вписку у себя на Журбы. Я сразу этот намёк раскусил: домой ему никак свою новую «избранницу» не привести, и он решил оттарабанить её у меня. Нет уж, господа хорошие, сами соединились, сами и ищите места для соитий. Моя треп-хата не для ёбли была куплена.
Пит вёл себя отстранённо, это было подсознательно ощущаемо мной, хоть и внешне его эмоции соответствовали прежним. Зазнался парень.
Пипитос постоянно трындел про свою группу "Порванные носки". Говорил, что теперь тоже панк. Пытался расславить, то насколько жаркий творческий у них процесс идёт в группе, и как он мастерит биты и занимается сведением песен, делает «американское» звучание. Козырял появлением Уайта на их "студии".
