Престарелый Горох оказался довольно своенравным животным. Очутившись за пределами своего стойла, он привычным шагом направился в сторону ближайшего пастбища, словно бы не замечая сидящих на нем ездоков и их команды. Темиру пришлось спешиваться и, превозмогая нахлынувшую боль, вести коня под уздцы. Привычных Гороху пастбищ в округе было много, и на каждом из них он испытывал желание отметиться. В итоге, выбраться из этого лабиринта путешественникам удалось лишь через час, за который мужчина обессилел настолько, что буквально сполз на землю, не в состоянии пошевелить ни рукой, ни ногой. Илья очень аккуратно спустился вниз и присел рядом. Добродушный конь потыкался мордой в измученного Темира и, громко фыркнув, принялся общипывать ближайшую поросшую зеленью кочку. Холодный осенний ветер развевал его гриву, создавая впечатление, что она живет какой-то своей жизнью. Взглянув на небо, мальчик обратил внимание, что оно имело сразу же несколько слоев. По самому нижнему очень быстро бежали небольшие облака, напоминающие вырванные из чьих-то ослабевших рук клочья воздушной сладкой ваты. Над ними совершенно в противоположную сторону двигались более основательные тучи, которые еще не окончательно созрели для полноценных осадков. И над всем этим разнонаправленным миксом монументально нависало серое небо, в котором уже практически не было ни одного просвета для беспрепятственного проникновения на землю лучей солнца.
Следующие несколько часов прошли в довольно монотонном ритме. Вырвавшись из окружения до боли родных пастбищ, Горох равнодушно отстукивал копытами каждый пройденный метр, потихоньку продвигаясь в нужном направлении. От верховой езды у Темира ломило все тело, однако со временем он научился контролировать свою боль и уже не обращал внимания на неприятные ощущения. Сидящий спереди Илья тоже не испытывал особого удовольствия от такого непривычного способа передвижения, однако это было все равно лучше, чем идти пешком и при этом тащить на себе тяжелый рюкзак с припасами. Тем более что каждый час пути путешественники делали остановку на отдых. В такие моменты конь просто принимался щипать оказавшуюся по близости травку, а мальчик разминал затекшие мышцы и иногда даже совершал короткие пробежки, чтобы избавить конечности от накопившейся в них тяжести. Темир же предпочитал просто отсиживаться и расслабляться. Мужчина старался не демонстрировать своей боли и украдкой глотал таблетки, чтобы хоть немного уменьшить свои страдания. Мысли о том, что он переоценил возможности своего израненного организма, Темир предпочитал гнать прочь: одного взгляда на мрачнеющие с каждым часом небеса было достаточно, чтобы, превозмогая боль, подниматься с места и подстегивать немолодого коня на новые свершения.
Еще до того, как стемнело, путешественники начали активно искать место для ночлега. Населенных пунктов поблизости не наблюдалось, а спать под открытым небом никому не хотелось. Отвыкший от таких длительных переходов Горох демонстрировал свою усталость, замедляя ход и уже вяло реагируя на понукания наездников. Чтобы конь не выдохся окончательно, Темир и Илья спешились и дальше вели его без дополнительной нагрузки. Какой-то большой длиннокрылый хищник закладывал круги прямо над петляющей дорогой, однако даже его острому взору было видно, что медленно бредущие в северном направлении люди и крупное пожилое животное пока еще не готовы стать добычей для его мощного клюва и острых, как бритва, когтей.
