Читать онлайн Станислав Чернявский - Руги и русы

© Чернявский С.Н., 2016

© ООО «Издательство «Вече», 2016

© ООО «Издательство «Вече», электронная версия, 2016

Сайт издательства www.veche.ru

Авторы учебников по истории Древней Руси часто рассказывают о том, сколь широкие международные связи имелись у великих князей киевских. В доказательство любят приводить пример, как Ярослав Мудрый сносился с Западом и, в частности, выдал свою дочь Анастасию замуж за венгерского короля. Русские ученые «патриотического» направления используют это как повод для национальной гордости, доказывая международный авторитет ранней Руси и не замечая, что в этом есть нечто провинциальное. Хвастаться браками с западноевропейскими феодалами немного странно, потому что никем не доказано превосходство тогдашней дикой, рыцарской, малограмотной и крепостнической Европы над Русью.

Бесспорный предмет национальной гордости – это обширная и долговечная империя, созданная нашими предками. Более того, Русь оказалась единственным в истории действительно успешным и впечатляющим славянским проектом. Но говорить об этом считается дурным тоном.

Из той же череды сомнительных сведений, которыми принято гордиться, – небольшой итинерарий – путеводитель под условным названием «Баварский географ». Значение этого источника в том, что перед нами – якобы наиболее раннее упоминание о народе русь, уже известном в Европе. «Баварский географ» датируют эпохой Кирилла и Мефодия, то есть второй половиной IX века. В нем упоминается некий народ «Кациры (Caziri), 100 городов». И рядом с ними помещены Ruzzi, то есть русские, русы (см. Древняя Русь в свете зарубежных источников. Хрестоматия. Т. IV. С. 29). Кто такие «кациры»? Хазары? Или гунны – акациры, часть которых жила в Паннонии? От ответа на вопрос зависит место, где мы локализуем Русь, но ответа нет.

«Раффельштеттенский таможенный устав», датируемый 904–906 годами, тоже упоминает русов, и это упоминание еще интереснее. «Славяне же, отправляющиеся для торговли от Руси (de Rugis) или от чехов (de Boemanis), если расположатся для торговли в каком-либо месте на берегу Дуная… с каждого вьюка воска [вносят] две меры стоимостью в один скот» (Древняя Русь в свете зарубежных источников. Хрестоматия. Т. IV. С. 33–34). В тексте явно противопоставляются славяне и «русы», что удивительно для рядового современного русского патриота, воспитанного на почтенных работах антинорманистов – Д.И. Иловайского, В.В. Мавродина, Б.А. Рыбакова. Однако на самом деле ситуация еще любопытнее. География «Раффельштеттенского таможенного устава» – это география Австрии и Баварии, но отнюдь не Киевской Руси.

Что же перед нами? Мистификация? Или ошибка историков? Нельзя отделаться от мысли, что авторы путеводителя и устава имеют в виду какую-то другую Русь, не ту, к которой мы привыкли. И совсем не «русскую», точнее – не славянскую.

А так ли всё ясно с замужеством одной из дочерей Ярослава Мудрого Анастасии, с рассказа о котором мы начали книгу? На чем основаны сведения об этом браке? В русских летописях упоминания о нем нет.

Зато в венгерских хрониках мы находим информацию о том, что некая Анастасия, дочь «герцога Рутении», стала женой венгерского короля Эндре Арпада (1046–1061). Кем был этот таинственный «герцог Рутении»? В школьных и вузовских учебниках, в генеалогических таблицах, составленных российскими учеными, мы видим, что этот герцог – великий князь Киевский Ярослав Мудрый (1016–1018, 1019–1054). Но древнерусские источники упорно молчат об этом. Неизвестно, была ли у Ярослава дочь Анастасия и выдал ли князь ее замуж за венгерского короля. Существует другая гипотеза, изложенная А.Г. Кузьминым. Согласно ей, «герцог Руси» – это владетель земли Рейсс на границе Лужицкой Сербии и Тюрингии. Об этом маленьком княжестве Фридрих Энгельс насмешливо писал уже в XIX веке: «Рейсс-Грейц-Шлейц-Лобенштейн», пародируя пристрастие феодалов к пышным титулам. Одни ученые разделяют эту гипотезу, другие нет. Но сами сомнения весьма показательны. Ранняя история Русского государства дает нам множество фактов, в которых нельзя быть уверенным до конца.

Международные связи Руси были действительно очень обширны. Оспаривать это бессмысленно. Анна Ярославна сделалась королевой Франции, надолго пережила мужа и подписывала грамоты словами «regina rugorum», то есть королева или царица ругов. Внук Ярослава – Владимир Мономах – взял из милости в жены англосаксонскую принцессу Гиту, изгнанную из родной страны норманнами. Его сын Мстислав Великий выдал дочь за венгерского короля, и этот факт не вызывает сомнений. Мы уже не говорим о скандинавских браках русской княжеской семьи. Славянские княжны выходили замуж за норвежских и датских конунгов, русские князья женились на скандинавках. В итоге в королевской семье Дании появляется имя В а л ь д е м а р – Владимир. Сами киевские князья тоже охотно женятся на заморских принцессах. Скандинавская жена была у Ярослава Мудрого, у Мстислава Великого и у ряда других князей. Для XII века такие браки бесспорны.

Но более ранние сообщения… Нельзя отвязаться от мысли, что иногда хронисты говорят о какой-то другой Руси и о других русах, причем о германцах, а не о славянах. Но для того, чтобы нащупать нить исследования, нам нужно вернуться далеко назад, в эпоху Великого переселения народов. Тогда, возможно, удастся распутать клубок тайн, сложившийся вокруг славян и русов, понять, кто есть кто, и попытаться определить победителя в давнем споре норманистов и антинорманистов.

Цели могут показаться амбициозными, но читатель должен помнить, что имеет дело только с одной из версий, которая кажется автору наиболее логичной. Человек, листающий эти страницы, может принять наши аргументы или, пожав плечами, захлопнуть книгу и обратиться к другим сочинениям. Но лучшей наградой для нас станет, если эта работа, написанная в научно-популярном жанре, пробудит интерес к дальнейшим исследованиям темы, а автор будет поправлен и дополнен. Любой отклик ценен, ибо свидетельствует, что труд был не напрасен.

Предыдущую книгу «Славянской дилогии» («Анты. Загадка исчезнувшего народа») мы посвятили возникновению и исчезновению антов – восточноевропейского этноса, волею исторических судеб ставшего предком сербов и хорватов. Мы видели, как славяне пришли на берега Днепра, смешались с аланами и приняли новое имя – анты. Мы стали свидетелями трагедии этого великого народа, который оказался жертвой безжалостных и хитрых кочевников – аваров. Анты были частью уничтожены, частью переселились в Карпаты, Татры и на берега Эльбы. Это были белые и черные хорваты и лужицкие, или белые, сербы. Вскоре оказалось, что Татры и Эльба – лишь перевалочный пункт для этих славян. Часть этноса перешла из Карпат на берега Адриатики, и это его спасло. Потомки древних антов – нынешние сербы и хорваты.

Но что происходило в Восточной Европе, когда оттуда ушли анты? В IX веке там возникло государство со странным и непривычным для современников названием Русь.

Вокруг «Руси» и народа русов сломано немало копий. Одни ученые признают «русь» норманнским племенем, другие – славянским. Спор норманистов и антинорманистов не утихает по сей день, хотя последние постепенно сдают позиции. В чем суть?

Норманская теория происхождения Руси базируется на двух письменных (или, говоря ученым языком, нарративных) источниках, которые не подтверждаются ни археологией, ни этнографией. Первый источник – т. н. Бертинские анналы. В них говорится, что послы «из Руси» прибыли ко двору франкского короля Людовика Благочестивого незадолго до его смерти в 839 году. Франки опознали в них… шведов. Язык послов был скандинавский. Повадки – тоже. Вопрос закрыт?

Второй источник – пресловутая Повесть временных лет или, вернее, ее первая часть – Начальная летопись. В Повести вроде бы ясно говорится о призвании на Русь князей «из-за моря». Это были варяги, и возглавлял их Рюрик. Считается, что варяги – это шведы. Места для дискуссий вновь не остается.

Однако антинорманисты выдвигают массу возражений. Начнем с того, что в «Истории российской», написанной В.Н. Татищевым, содержатся ссылки на якобы утраченную Иоакимовскую летопись, где говорится, что Рюрик – внук новгородского князя Гостомысла по материнской линии, а матерью называется славянка Умила. В данном случае варяг – профессия, а не национальность.

Н.М. Карамзин был убежден, что рассказ об утраченной Иоакимовской летописи – «шутка» Татищева; и вообще, все летописные своды хорошо известны, а ни один историк уже не откроет ничего нового. Нужно, считал Карамзин, работать с теми русскими хрониками, которые введены в научный оборот. В них ясно говорится, что варяги пришли из-за моря; следовательно, это – шведы. Конечный вывод сомнителен, но его приняли многие ученые.

Все корифеи отечественной исторической науки, издаваемые в советские времена, были норманистами. Это большая тройка российских историков – Н.М. Карамзин, С.М. Соловьев, В.О. Ключевский. Но существовала и другая точка зрения. Антинорманистом был, например, Д.И. Иловайский, который счел русов роксоланами – одним из аланских племен. Он не пользовался авторитетом у либеральной российской общественности конца XIX века, его объявили скучным и едва ли не бездарным, хотя этот ученый обладал хорошим чувством художественного слова и умел ясно излагать мысли.

Историк и литератор С.А. Гедеонов пошел дальше Иловайского и объявил варягов балтийскими славянами. Его исследование «Варяги и Русь» остроумно, и в части лингвистики доказательства очень сильны. В свое время он разбил доводы норманистов наголову, но затем наступила обратная реакция, и кончилось тем, что Гедеонов со своей работой оказался почти позабыт.

Автор этих строк помнит, как в студенческие годы один из преподавателей, академик, сообщил на лекции, что все талантливые историки-русисты были норманистами, а серые и малоодаренные – антинорманистами. Пример приведен, чтобы читатель понял, сколь сильное воздействие норманистские идеи оказали даже на преподавателей провинциальных вузов (а именно в таком вузе учился автор этой книги).

Но почему антинорманисты и их противники яростно спорили об этой проблеме? Причина, как всегда, далека от «чистой» науки. Дело в политике. Это факт, и это – неизбежные издержки всех общественных дисциплин.

В XVIII веке Петр I «в Европу прорубил окно», через которое в Россию немедленно полезли немцы. В российской элите началось немецкое засилье. Такова была цена европейской модернизации. Немцам казалось, что это триумфальное завершение «натиска на Восток». Жители германских княжеств хотели обосновать свое господство над русскими и придумали «норманизм», основанный на тех двух источниках, о которых шла речь выше.

Доводы отыскали у шведов. Первым отличился еще король Юхан III Ваза (1568–1592), который в порядке полемики с Иваном Грозным объявил скандинавов основателями Русского государства. Затем шведский дипломат Пер Перссон (Петр Петрей) сочинил книгу «Regin Muschowitici Sciographia», где назвал русов шведами.

С тех пор российские ученые были неизменно оборонявшейся стороной в битве норманистов и антинорманистов. Уже в XVIII веке норманизм стал господствующей доктриной в славяноведении, в следующем столетии его авторитет утвердился, а попытки возражений, начиная от Ломоносова и заканчивая Иловайским, игнорировались с разной степенью пренебрежения.