мириады пчелиных семей;
В малых реках воды не хватало
Для, идущих на нерест, лещей.
Городов не имелось в округе,
но встречалось немало людей:
Подымались дымки смолокурен,
вёл пастух к водопою коней.
Ниже Киева, вдоль по теченью,
Судоходные в те времена,
На четыреста вёрст в отдаленьи,
Начинались пороги Днепра.
Лишь последний, у волчьего Горла79,
Нёс погибель в бурлящей воде –
Все суда приходилось по брёвнам
Пол версты волочить на себе.
За Кичкасом река разливалась,
Подтопляя весной острова;
Меж прибрежных лесов попадались
И луга для прокорма скота.
Незавидна холопская доля!
Кто бежал за пороги Днепра,
Ощущенье пьянящее воли
Сохраняли в душе навсегда.
Там, где жили, держась друг за друга,
Где не резала панская плеть
Плеч бесправного смелого люда,
Зачиналась казацкая сечь.
-3-
Поход на Кафу
Чуть забрезжилось небо во мраке –
Загремели цепями рабы:
На базаре невольничьем в Кафе80
Поутру начинались торги.
Конвоиры взялись за работу;
Сластолюбец дукаты считал:
На крупнейший из рынков Европы
Вновь поставили свежий товар.
Спрос особый на ценные вещи,
Выше, чем на волов и коров:
на красивых ухоженных женщин
и детишек обоих полов.
Прочих к жерди по десять вязали
И в высокий сгоняли вольер;
Крепких юношей оптом сбывали
Капитанам турецких галер.
Не лечились ни язвы, ни хвори;
Окупались едва старики –
Пожилой да калеченный стоил,
До полпуда пшеничной муки.
Их отцы сыновьям отдавали,
что готовились войнами стать,
И на плоти живой обучали,
Как сподручней врагов убивать.
Жили многие хуже собаки,
Уповая на милость господ,
Оттого-то в бессилье и страхе
Ждал утра обречённый народ…
Где-то рядом из пушки пальнули…
Пробежал без чалмы янычар…
По булыжникам цокали пули…
Подстрелённый от боли кричал.
В то же время и в затхлой клоаке
Души пленников сжались в кулак;
Доносилось: “Казаки, казаки;
Нас помилуй великий Аллах!”
Не напрасно, тревоги не пряча,
о спасеньи молился народ:
Кошевой атаман Сагайдачный81
С запорожцами вышел в поход.
Подобравшись вплотную, украдкой,
Фальконетный82 устроил обстрел,
И в короткой безжалостной схватке
Сжёг заслон из турецких галер…
Толпы пленных живы, невредимы,
Из неволи вернулись домой;
Позади догорали руины:
Мёртвый город сровнялся с землёй.
-4-
От братоубийства к
“золотому покою”
Духом вольности Сечь привлекала –
Вин и мяса хватало сполна;
Дисциплину держать помогали
Братский кодекс, разбой и война.
Предводитель казацкого войска
Управлялся железной рукой:
Крым и Турция в землях приморских
позабыли про сон и покой.
Не спасали ни пушки, ни стены:
Знали Мачин, Стамбул и Синоп83
Мощь казацких атак и обстрелы
Запорожских военных судов.
Мстя за братьев, попавших в неволю,
За сестёр, за отнятых детей,
Запорожцы творили разбои
В самом центре османских земель:
На охоте султан развлекался;
Не помыслив сперва о худом,
Повелел у прибывших дознаться,
Что за дым он узрел за холмом.
“О правитель! – ударившись оземь,
Со слезами взмолился гонец. –
Запорожцы пришли из-за моря –
Это твой догорает дворец!..”
– Мой дворец!..
И, оставив охоту,
Поспешил нерадивый назад
Непомерные множить налоги
На покрытие новых затрат…
Не однажды по узким проливам
Атаман запорожцев водил,
Но перечить Речи Посполитой
Не хватало ни духу, ни сил.
За служение польской короне –
На Москву предстояло идти –
Получил боевые клейноды84
Первый признанный гетман Сечи…
Ополчение стойко держалось:
До прихода суровой зимы
Перестрелки затишьем сменялись –
Продолжалась осада Москвы.
Состязанию время настало:
