Рука Фатимы - страница 6

Внезапно женщина остановилась, всмотревшись в зиявшую перед ней черноту. Нет, сейчас не ночь – светлое, пронзительно ясное утро. Просто глаза подернуло пеленой, настолько непривычным и шокирующим было то, что она увидела. Тряхнула головой, сжала зубы, и все-таки у нее вырвался стон, похожий на рыдание. Наваждение, ничем иным это не могло быть, надо только покрепче зажмуриться, выждать пару секунд, и оно исчезнет, как исчезает дурной сон.

Не помогло. Она продолжала всматриваться в клочок коричневой, влажной от росы земли, замечательной, плодородной почвы, о которой она так заботилась. Перекапывала, рыхлила, смешивала с удобрениями, подобранными по специальной схеме. Ничего не менялось. Это был ужас, кошмар, с которым немыслимо свыкнуться. Ее крушило и ломало невыносимое чувство утраты, казалось, весь мир летел в тартарары, разваливаясь на мириады обломков, и она вместе с ним проваливалась в дьявольскую бездну.

Бессильно опустившись на бетонную кладку аллеи, опершись рукой о бордюр, женщина запоминала страшную картину, все детали, мельчайшие подробности. Прижав руку к сердцу, подождала, пока утихнет зародившаяся в нем боль. Так прошло пять минут, может, десять, она потеряла счет времени. Но, в конце концов, заставила себя подняться и уйти от этого места. Потом она постарается что-то сделать, когда немного успокоится. А пока нужно заставить себя закончить рутинный обход, ведь никто не станет выполнять ее обязанности, никому это не нужно, всем на все наплевать.

Она каждое утро собирала мусор. Едва ли это было достойным занятием для супруги советника, посольские кумушки уже успели всласть посудачить по этому поводу. А ей плевать. Конечно, уборкой следовало заниматься дворникам-пакистанцам, но те не отличались прилежанием, делали все на скорую руку. Заметали мусор под скамейки, в малоприметные щели и закоулки, лишь бы в глаза не бросался. Тане стоило больших трудов выковыривать оттуда пустые пачки из-под сигарет, обертки от жвачки и конфетные бумажки. Все это собиралось в большой черный полиэтиленовый мешок, который требовалось дотащить до самодельной печки – обыкновенной железной бочки, вкопанной в землю. В ней сжигали не только мусор, но и документы: справки, секретную переписку. Это был заброшенный угол посольского сада, у самой стены, отделенный от любопытных глаз густой листвой акации. Рядом, в деревянном ящике, хранилась фляга с ацетоном, который, как известно, ускоряет процесс сгорания.

Она высыпала содержимое мешка в бочку, с тоской размышляя о своей теперешней жизни. Все ей до чертиков надоело, одно давало надежду: каждая секунда, минута приближали возвращение в Москву. Ее мучили сомнения: вдруг было принято неверное решение, нужно было уезжать раньше, пренебречь условностями… Возможно, очень даже может быть. Но теперь-то в любом случае нужно подождать. Пока она не разберется в этой непростой и, в общем-то, мерзкой ситуации… Или взять и забыть? А то время идет, стоит ли его тратить на вещи, которые, на самом деле, преходящи? Оглянуться не успеешь, как превратишься в одинокую, стареющую женщину. Никакой романтики, любовных безумств… Она станет обузой даже тому, кто помнил о ней все эти годы, с кем ей было действительно хорошо. Так что же – не испытывать судьбу? Остаться в этом посольстве до завершения командировки, с никчемным мужем, который равнодушен к красоте просыпающейся природы, ко всему, кроме своей нудной работы? С другой стороны, они привыкли жить вместе, хватит ли решимости все разрушить? Пусть не будет сумасшедших взлетов, голова не закружится от волшебных снов, зато останется почва под ногами, да и Майке крутые передряги ни к чему.