Теперь придётся начинать отношения заново, с одним ли, или с несколькими, приспосабливаться, заслуживать уважение. Изучать новые слова, интонации, привычки. Заново решать кучу неприятных вопросов. Чего только стоят разборки с местными собаками на новом месте жительства, всего-то ради собственного уголка, куда можно будет бегать по нужде. А там, не дай бог, новый партнер решит поехать в отпуск, или обнаружит у себя аллергию, или у него родится ребенок, и ты вдруг получаешь пинок под зад…
Ну и потом, ведь Стив был особенным! Ищи хоть всю жизнь — такого друга больше не найти. Растяпа… если б я только действовал решительнее… Теперь всю жизнь буду терзаться! Как же это бесит, что больше ничего нельзя для него сделать. Та штуковина, что закатилась в ямку в полу, она могла бы помочь. Как бы её достать от туда? В одиночку — никогда не достану. Чем теперь заняться?
Может и вправду, кто-нибудь из участка возьмет к себе? Нет, лучше не надо! Надоела такая жизнь. Устал я от разборок, стрельбы, погонь, ночных смен. Может пойти бродяжничать? По крайней мере пока не появится идея получше. Обеспечить себя я сумею, с голоду точно не умру…»
С этими невесёлыми мыслями плёлся я во главе похоронной процессии, провожая моего друга в последний путь.
Мы молча шли сквозь морозные ароматы зимы, но что-то мне подсказывало, что слезы наворачивались не от холодного воздуха, щипавшего мне ноздри. Вы можете себе представить приличные похороны без дождя? Нет, не можете? Ещё какой был дождь! С ледяным ветром, который срывал последние жёлтые листья с деревьев, хлестал ими по морде, мгновенно уносил облака пара, валившего изо рта.
На кладбище была куча народа: все одеты в тёмное, все с открытыми зонтами. Люди произносили речи, сменяя друг друга подле гроба. Слова были разные, но смысл — один и тот же, так что мне это сразу надоело. Смотреть, как гроб опускают в могилу, не хотелось — казалось, сердце вот-вот разорвется на куски.
Я решил не оставаться и уже брёл по дороге прочь, как вдруг моё внимание привлек голос. Навострив уши, я невольно развернулся и зашагал обратно.
— Перед лицом подобных трагедий часто возникает вопрос… — говорил Чёрный человек фальшиво растроганным тоном. — Итак, мы, криминалисты, решили…
Я слушал внимательно, желая убедиться, что не обманываюсь.
— Это, безусловно, лучший способ почтить память человека, который…
Это был точно он! Тот самый мерзавец, который застрелил моего друга, и, как я и предполагал с самого начала, один из наших коллег. Убийца был одет в то же самое зловонное пальто и ту же шляпу. У него наверное даже пистолет был с собой тот же, из которого он застрелил Стива.
Глава 9
Атака на Человека в чёрном
Долго я не размышлял: кровь ударила мне в голову с такой силой, что я ослеп от ярости. Да и был ли у меня выбор? Я — собака. Нет у меня ни голоса, чтобы разоблачить преступника, ни рук, чтобы его обыскать. Всё, что я мог сделать, это попытаться отправить его вслед за Стивом.
Изо всех сил цепляясь лапами за скользкую землю, я взял свой самый мощный разбег, прицелился и прыгнул. Все мои тридцать пять килограмм, на скорости сорок километров в час, перемахнув через гроб, обрушились на убийцу и повалили его в могилу. Едва его спина коснулась дна, я был уже на нём. Глядя прямо в глаза, я оскалился, и прорычал: «Попался, мерзавец! Сейчас я с тобой разделаюсь. А на том свете будешь иметь дело с моим другом!»
