Да поможет мать, великая Раса,
нам вместе с Покровителями (жертвы),
(она) с праведной рукой, праведная (сама).
(РВ V, 41, 15)
Как видим, в ведийскую эпоху эта мифическая река не просто называлась «великой» и «матерью», но и мыслилась в антропоморфном облике, причем подчеркивалась ее связь с таким важным нравственно-этическим понятием, как праведность. Из прославления божественных близнецов Ашвинов, детей бога солнца Вивасвата, следует, что данная река была довольно стремительная и полноводная: «Какими (силами) вы наполнили Расу водой стремнины…» (РВ I, 122, 12). Именно «через воды Расы» «далеко на чужбину» приходит в поисках угнанных коров собака бога Индры Сарама. Считается, что спрятанные в скале коровы демонов Пани символизировали собой свет, утреннюю зарю и все блага мира ариев. В гимне о них говорится так:
Эта сокровищница, о Сарама, на дне скалы
Переполнена быками, конями, благами.
Охраняют ее Пани, которые хорошие сторожа.
(РВ Х, 108, 1, 7)
В Авесте, священной книге иранцев, говорится о великой мировой реке Рангха/Раха, являющейся символом края света. Традиционный ее эпитет – «исток и устье которой пребывают далеко (отсюда)», а глубина этой реки в тысячу раз превышает рост человека. По мнению специалистов, образ Рангхи – один из древнейших в иранской мифологической традиции, а И.М. Дьяконов отмечает, что первоначальная форма названия свойственно только языку Авесты и практически не встречается ни в каких позднейших иранских диалектах. «В зороастрийской мифологии мировая река, возникшая в начале творения Ранха, протекает на «краю света» (авестийское выражение «у истоков Ранхи» – синоним максимальной удаленности). В пехлевийских текстах иногда говорится, что Рах, вытекая из моря Варкаш или беря начало на склоне горы Хугер (авестийская Хукарья) от источника Ардви, огибает одну из сторон Хванираса, отделяя его от окраинных кешваров, и вновь впадает в Варакш»>154. Выше уже отмечалось, что Варна, где родился знаменитый иранский герой Трайтаона, находилась относительно недалеко от страны у истоков Ранхи, которую «Видевдат» именует «наилучшей из стран и мест обитания». При этом там бывает зима, что говорит о том, что эта страна находилась где-то на севере.
Упоминается эта река и в авестийском гимне «Варахран-яшт»:
И дал ему Вэртрагна,
Создание Ахуры,
Мощь рук, мужскую силу,
Здоровье всего тела,
Выносливость и стойкость
И зренья остроту,
Такую, как у рыбы,
Живущей в водах Ранхи
(Широкой и глубокой,
В рост тысячи мужей),
Которая заметит
Водоворот подводный
И в волос толщиной>155.
Этот фрагмент показывает, что Ранха мыслилась древними иранцами как весьма большая река. Понятно, что глубина в рост тысячи мужей является преувеличением, однако и это показывает, что речь в Авесте идет не о какой-то обычной реке, пусть даже средних размеров, а именно о великой и полноводной реке. Также следует отметить, что название мифической рыбы Кара, живущей в водах Ранхи, иранцы заимствовали от своих северных финно-угорских соседей (общеуральское kala – «рыба»)>156. Это обстоятельство дополнительно подтверждает, что Ранха находилась в зоне контактов предков обоих этих народов.
Несомненный интерес представляет и еще один миф, изложенный в «Ардвисур-яшт»:
Молился Ардви-Суре
Тот Паурва вдохновенный,
Трайтаоной могучим
Заброшенный высоко
В обличье хищной птицы.
Вот так там и летал он,
Летал три дня, три ночи
