Опустился над лесом звёздный шатёр. Свет зажёгся в окнах старого дома под соснами. Засобиралась Зиночка к озеру. А бабушка словно чует что-то, не отпускает её.
– Что ты, девка, ведь темень какая, ты погляди как ветер завывает нынче! Никак ненастье идёт.
А у Зиночки тяжело в груди, давит ей сердце, мочи нет, как заколдованная, всё в окно глядит, глаза горят как в лихорадке.
– Пойду я, бабонька…
– Да что с тобой?
Тут и рассказала Зиночка всё бабушке, про жениха невидимого, про встречи их вечерние, про камушки те с надписями. Охнула бабушка, да перекрестилась, бросилась ставни запирать, а после, как в избу вернулась, да дверь на засов закрыла, посадила она внучку супротив себя, и вот что она ей поведала.
– Жил в деревне нашей парень один, Володей звали. Моих годов он был. И вот полюбил он девушку одну, Василинку, а та ему не ответила взаимностью. Он уж и так и сяк кружил околь неё, та ни в какую. Ну не люб, что поделать, сердцу не прикажешь. А хороши оба – и Василинка, и Володя. Заглядывались на них противоположной-то пол, выбирай себе пару да семью строй. Ну Василинка так и поступила. Сошлась она с Анатолием, свадьбу сыграли. А Володя как с ума сошёл… И вот ведь что натворил – пришёл он на озеро в день свадьбы Василинкиной да и утопился. С той поры несколько раз девушки тонули молодые на нашем озере. И каждая вот про то же баяла, что и ты, про жениха невидимого, который зовёт за собой. Ложись-ка ты, дочка, спать, утро вечера мудренее, а там видно будет как нам быть.
Легли они с бабушкой спать. А за окном ветер воет, дождь полил, буря разыгралась, молнии даже сквозь ставни всполохами огненными избу озаряют, жуть… Зиночка в кровати мечется, уснуть не может. И всё бежать порывается к озеру. Бабушка над нею встала, слова какие-то шепчет, свечу зажгла перед иконами, комнату водою крещенской окропила. Мало-помалу забылась Зиночка тяжёлым сном и бабушка прилегла в своей комнатке.
А наутро как проснулись они, то увидели, что руки у Зиночки все в синяках, словно тянул кто её, а сорочка и постель тиной озёрной измазаны.
После всего заколотила бабушка дом, да и уехали они от греха подальше жить в город, к одной из дочерей, Зиночкиной тётушке. Там Зиночка и учиться пошла в училище, а спустя несколько лет и замуж вышла за парня хорошего. А дом на озере так и стоит по сей день с заколоченными ставнями.
Никто из нас не святой. Вопрос лишь в глубине, на которую нужно копнуть, чтобы найти твоих скелетов…
Давно эта история случилась. Домик тот на краю села стоял, на отшибе от других. Махонький такой, глянешь и подивишься, как и вовсе жить в таком, ровно игрушечный. А жили в том домике бабушка старенькая да внучка Верочка. Мама Верочки давным-давно в город сбежала с очередным своим женихом, оставив дочку на мать, да так и пропала, не было от неё никаких вестей. Любила она жизнь весёлую да разгульную, а маленькая Верочка только мешала ей. Так и стала девочка расти с бабушкой.
Шло время. Стала бабушка хворать, всё реже стали видеть её деревенские на улице, а после и совсем перестали.
– Лежит бабуля, – отвечала Верочка, горько вдыхая, – Ноги, говорит, совсем не держат.
Сердобольные деревенские женщины приходили навестить Валентину Никитишну, приносили кто оладьев, кто молочка парного. Но заботы у всех свои, постепенно и соседки перестали заглядывать. Тем более Верочка, такая молодчина, повсюду успевала – то на речке бельё полощет, то гусей с лужайки домой загоняет, то у двора метёт, то в огороде работает, то баню топит.
