Он прилетел в Стокгольм без каких-либо связей и слабо понимая, как и что работает на другом континенте. Он вышел на Центральное скаутское бюро НХЛ и попросил их совета. Ему велели связаться с одним таксистом по имени Кристер Рокстрем, который подрабатывал скаутом. Так они стали закадычными друзьями. Рокстрем показал Смиту, как все устроено в хоккейных кругах не только Швеции, но также Финляндии и России. Он был на пару лет моложе Смита. Оба холостые, они стали проводить много времени вместе не только на хоккее.
– Я был молодым и свободным. Европа же, понимаете? Весело было, – вспоминает Смит, который потом часто летал на другую сторону Атлантики.
И это время окупило себя сполна. Нил увидел многих ведущих европейских игроков в деле, поэтому мог со знанием дела говорить об их шансах в НХЛ.
В 1989 году его клуб отчаянно пытался усилить состав. «Крылья» проиграли в первом раунде плей-офф «Чикаго Блэкхокс», которые остановились ниже отметки в пятьдесят процентов набранных очков в регулярном чемпионате. Весь двухлетний прогресс «Детройта» казался каким-то миражом. После двух десятилетий провалов Дэвеллано уже шесть лет строил обещанную чемпионскую команду, выбирая на драфте преимущественно североамериканцев.
«Детройт» чувствовал, что проигрывает гонку вооружений. Дэвеллано после ряда встреч со Смитом был убежден, что быстрее всего выйти на новый уровень можно через выбор на драфте европейских игроков – особенно тех, кто находился по другую сторону железного занавеса. Во всем мире, за исключением разве что Канады, Советский Союз считался доминирующей силой в мировом хоккее. Однако игроки этой сборной по-прежнему считались недорогими и легкозаменяемыми деталями в собственной стране, название которой было вышито на их груди – СССР.
Железный занавес еще держался, но уже начал ржаветь и приходить в упадок. По ту сторону были хоккеисты – в частности, Слава Фетисов и Игорь Ларионов, – которые способствовали его падению. Они открыто выступали против советского режима, начав с легендарного тренера-диктатора Виктора Тихонова. В то же время генеральный секретарь коммунистической партии Советского Союза Михаил Горбачев познакомил западный мир с такими словами, как «glasnost» и «perestroika».
«Glasnost» в переводе значит «открытость». Под этим термином понимаются политические и социальные реформы, которые предоставляли советским гражданам больше прав и свобод. У них стало больше возможностей влиять на политическую систему благодаря свободе слова, что включало в себя меньшую цензуру и раскрепощение СМИ. Термин же «perestroika» касался пересмотра политических и экономических систем коммунистической партии, что привело к реальной конкуренции на выборах и более демократическому строю общества, который был широко распространен в западных странах.
Иными словами, назревали большие перемены, причем совсем скоро. Самые прозорливые менеджеры клубов НХЛ уже чувствовали это. Они делали ставку на то, что занавес скоро рухнет и в Северную Америку хлынут десятки талантов. Вот только никто не знал, когда конкретно это произойдет. Поэтому было трудно привести всех к согласию – даже в «Детройте», который хотел укрепить состав любой ценой.
Смит и Холланд также видели Федорова в деле. Они были полностью согласны с Дэвидсоном, однако опасались тратить на него высокий драфт-пик.
– Нам были нужны игроки, – вспоминает Дэвеллано. – Я помню, что в 1982 году прилетел в Детройт и дал слово прессе с болельщиками, что не буду разбазаривать пики, найму хороших скаутов и построю команду через драфт.
