Русские провидцы и предсказатели - страница 26

Юродивый осенил крестом Иринарха, встал с земли, поклонился и пошел за ворота. У самого выхода ключник спросил его, зевая во весь волосатый рот:

– Куда путь держишь, Железный Колпак?

– На Москву иду, – хихикнул юродивый, подмигивая монаху. – Буду у царя земли просить. Пусть мне земельку даст, столько у меня в Москве невидимых бесов будет! Но ничто, их Святая Троица силой прогонит!

Иоанн оглянулся и прокричал Иринарху:

– Носи кресты медные, как я ношу!

И ушел. Торопился в Москву, предвидел беду для Руси великую, предупредить хотел.

Иринарх еще пуще молитвам стал предаваться, вериги носить стал, скучал по Борисоглебскому монастырю. Однажды во время молитвы он взывал святым страстотерпцам Христовым Борису и Глебу:

– Святые страстотерпцы Борис и Глеб и вся монастырская братия! Есть у вас в монастыре много места, а мне грешному места нет.

Задремал он, молитвами утомленный, и во сне увидел идущих к монастырю Лазареву святых страстотерпцев.

– Далеко ли идете, святые страстотерпцы Борис и Глеб?

– Идем за тобой, старец, – ответили они, – поди в наш монастырь!

Очнулся Иринарх ото сна и увидел под оконцем кельи своей Ефрема, старца Борисоглебского монастыря. Поклонился ему Ефрем и сказал:

– Отче, прислал меня к тебе строитель Варлаам: поди к нам в монастырь на свое обещание. Строитель спрашивает, сам ты пойдешь или подводу за тобой прислать, вериги твои отвезти?

Старец Иринарх ответил:

– Господину строителю Варлааму мир и благословение, ты ступай, а я со временем сам приду в монастырь.

Собрался Иринарх, пошел в Борисоглебский монастырь с радостью в сердце. Путь был неблизкий, вериги тяжелые, от постоянных постов тело ослабло. Присел возле дороги отдохнуть Иринарх, солнышко светит ласковое, птицы посвистывают, тишина и благодать… Задремал усталый путник, и во сне привиделось, что подползла змея, хотела ужалить его, но Иринарх успел посохом гадину в гортань поразить.

Проснувшись, блаженный помолился и продолжил путь. Отец Варлаам встретил вернувшегося юродивого с любовью, приласкал. Видя это, один из монастырских старцев сказал строителю:

– Зачем ты принял старца, ведь он игумена не слушает, в ветхих и худых ризах и бос ходит и железа на себе многие носит.

Но строитель Варлаам отстранил посохом старца и с радостью принял Иринарха в монастырь, выделив ему просторную келью. Иринарх же занял самую маленькую и молился беспрестанно.

В это время навестил его юродивый Иоанн Железный Колпак – из Москвы пришел – и велел ему сделать кресты медные, 100 штук, по четверть фунта каждый.

– Нет у меня денег на столько крестов, – прослезился Иринарх. – Живу скудно, в нищете, все, что имею, раздаю.

Но Иоанн на это ответил:

– Это не мои слова, а от Господа Бога: небо и земля мимо идут, словеса же Господни не мимо идут, все сказанное сбудется. Бог тебе поможет.

И стали приносить к нему разные люди кресты и просто железо. И смог Иринарх выполнить наказ юродивого Иоанна, сделал сто крестов.

Особенно часто припадал Иринарх на колени у иконы Распятия Господня, вопрошая о спасении. И был ему глас, возвестивший:

– Иди в келью свою, будь затворником и не исходи, так и спасешься!

Иринарх тут же отправился к строителю Варлааму, стал просить его благословения на затвор – непрерывные молитвы в келье без исхода из нее. Сам по себе подвиг неисходного затвора труден, а Иринарх еще попросил приковать себя железной цепью в три сажени длиной, ограничив себя в движении в тесной келье. Кроме этого он наложил на себя сто сорок два железных и медных креста, тяжелый обруч на голову, семь тяжестей наплечных, ножные путы, на руки и грудь восемнадцать оков и на пояс связки цепей весом в пуд. Сам себя посохом железным истязал, спал на голом полу, часто болел, но при этом не только в молитвах пребывал, но и не оставлял трудов: вязал «свитки» – широкие верхние одежды, делал клобуки, шил одежду для бедных. Полученное подаяние раздавал нищим. Некоторые монахи избрали тот же путь, но многие завидовали Иринарху, его славе в народе, не желая следовать примеру неустанного труда и подвижничества, к которым призывал их старец. Они постоянно возводили на него наветы, подвергали поруганию и посмеянию. Иринарх переносил все поношения и обиды с кротостью и смирением, постоянно восхвалял Бога и молился за обидчиков.