Я нахмурился, но спорить не стал.
– Наш новый дом, Потапов. Нравится? – Минут через двадцать, минуя пробки, выехали к чудовищу из бетона и стекла.
– Твой особняк?
– Как грубо, Потапов. – Бейка нахмурилась.
– Это в России любят особняки, дома. Я же из цивилизованной страны. – Удивился ее словам: с каких пор она заделалась в шовинистки? Командующая продолжила: – Предпочитаю звать это офисом. Особняк требует средств, постройки, времени. У меня этого нет. Аренда наш выбор.
Кивнул, с этим было сложно спорить.
– Будем соседствовать с фирмой по обзвону старушек и маркетплейсом?
– Даже не представляешь, насколько близок к истине, Потапов.
В холле было людно. Разодетые, расфуфыренные секретарши хвастались объемами груди и откровенностью наряда. Незадачливые, просто одетые мужички беззастенчиво на них глазели.
– Нам на десятый, – уже в лифте сказала Бейка. Надавил кнопку этажа.
Подъемная кабина вынесла нас к пыльному, некогда шикарному залу. Хрустальная люстра, прикрытые тряпицами статуи херувимов. Будто вчера сколоченные ящики привлекали внимание, как и лежащие рядом фомки.
– Кое-какое оборудование, – легкомысленно отозвалась Бейка.
– Откуда это все? Уже получила боевые?
Она замялась с ответом.
– Оформила пару-другую кредитов. Неплохо быть офицером бойца, что теперь народный герой, а?
– Она? – Появившаяся из-за наших спин фигура заставила вздрогнуть.
Все такая же большая, такая же большегрудая: не изменилась ни на йоту.
Глядя на ее бледное лицо, решил, что столкнулся с призраком.
– В-влада?
Носферату льстила моя растерянность. Не стала себя сдерживать, подошла ближе, стиснула в объятиях. Словно ребенка ткнула носом прямо в свою грудь, потрепала по волосам.
– Здравствуй, сероглазый. Скучал? Волновался?
Мычал вместо ответа. Инна смотрела на эту сцену с завистью, плохо скрывая пробудившуюся ревность.
Влада посмотрела на нее, как на ребенка. Выпустив меня, подошла ближе.
– Какое милое хвостатое дитя. Пойдем?
– Мяу? – Инна оробела, ждала от меня разрешения. Я его дал, тут же посмотрел на Бейку.
– Ты же говорила, она решила остаться на фронте! Помогать раненым, основать свою клинику.
– И не отказываюсь от прежних слов. Но она решила повременить: мне удалось сделать ей красивое предложение.
Не стала заострять внимание на деталях, а я решил, что мое любопытство как-нибудь перетопчется.
– Она проведет обследование твоей кошкодевочки. Глянем, что за чип ей вживили…
Я задумчиво потер подбородок.
– Бейка… мне звать тебя так? Не хочешь перейти на Шарлинн?
Командующая неприязненно нахмурилась.
– Не люблю возвращаться к прежнему. Бейки будет достаточно. Что-то другое хотел спросить?
Как в воду глядела.
– Инна, она будто изменилась. У Вербицкого есть возможности для… воссоздания ритуала рабства? Как в Царенате?
– Какой интересный вопрос! Как мало на него ответов! – Она удрученно выдохнула: – Хотела бы я сказать, что нет. Но не знаю, у этого поганца может быть что угодно. Что не так с твоей кошкодевочкой?
Нахмурился: мне казалось, она знает причину. И она уже ее озвучивала – идеальная дипломатия. На высочайшем уровне позволяющая почти кого угодно обратить в послушного раба. Дрессировка.
– Уже говорил. Тогда еще, по нейросвязи.
Бейка будто сейчас вспомнила, кивнула.
– Понимаю. Вероятно, он ее психологически сломал. Понадобится время, чтобы восстановиться. Вербицкий тебя так предупреждает, чтобы ты не лез к нему.
