Спустя несколько минут на улицу выбрался и Мечислав. Посмотрев на салфетку с написанным на ней номером телефона, он выбросил её в урну прямо у двери в кофейню. И пусть официантка Олечка и вправду была вполне ничего, но сейчас совсем не до новых отношений. Можно было бы встретиться на одну ночь, а утром разбежаться, но на Мечислава вдруг накатила усталость. Да такая, что в свои двадцать семь он почувствовал себя дряхлым стариком.
Очередь из желающих попасть в кофейню заметно уменьшилась, сократившись до одной парочки. Впрочем, в жарких объятиях друг друга им уж точно было не холодно. Многие уже попали внутрь, а остальных разогнал ощутимо окрепший мороз.
Мечислав спрятал руки в карманы и двинулся в сторону парковки, расположенной довольно далеко от людной улицы. Телефон в кармане не прекращая вибрировал, но здесь и проверять было нечего – Марьяна без остановки строчила гневные сообщения.
– Да пошло оно всё!
Внезапно вспомнилось лицо хрупкой девушки с кудрявыми русыми волосами, так поразившей его своим низким голосом. На миг показалось, что они уже когда-то виделись, но где именно и при каких обстоятельствах, Мечислав никак не мог вспомнить. Возможно, он просто сам себе всё и придумал. В любом случае они вряд ли когда-нибудь ещё увидятся. А если и увидятся, то вовсе не обязательно, что и тогда она ему понравится. Такое случалось с ним уже множество раз: загорался мгновенно и так же быстро остывал. И снова по кругу.
Проведя ладонью вниз по лицу, Мечислав запрокинул голову и уставился в ночное небо. Городские огни мешали рассмотреть звёзды, да и снежные тучи нисколько этому не способствовали. Вокруг почти не было прохожих – все разбрелись по тёплым норкам.
Поверх усталости навалилось одиночество.
Может, не стоило рвать с Марьяной так быстро? Только Мечислав подумал об этом, как его передёрнуло. Нет уж, лучше навсегда остаться одному, чем терпеть её выкрутасы.
Маленький серебристый автомобильчик покружил по двору и уехал парковаться у ближайшего супермаркета. Да, неэтично, но что поделаешь, если в городе так туго со стоянками?
– Мама нас убьёт! – простонала Ульяна, замёрзшими руками пытаясь вытащить из сумочки ключи.
– Не убьёт! – Сонечка прыгала то на одной ноге, то на второй и согревала ладошки дыханием. – Тёть Вера добрая!
– Добрая-то добрая, но опоздания терпеть не может.
– Ничего, нас дядя Вася защитит!
Вот в этом Ульяна уж точно уверена не была. Отчим одинаково обожал Веру Палну и боялся её. Порой казалось, что второе чувство перевешивало. И это при том, что любимая жена на две головы была его ниже и раза в три легче.
Ключи наконец отыскались, и дверь в подъезд с противным «пи-ли-ли» отворилась.
– Прошу! – Ульяна с галантным поклоном пропустила гостью вперёд.
– Мурси! – Та присела в реверансе и рванула внутрь с криками: – Кто последний, тот погрызенная сарделька!
Ульяна закатила глаза, но азарт взял своё, и на девятом этаже, где в трёхкомнатной квартире номер тридцать два проживало семейство Кизиловых-Шелестовых, она нагнала рыжую спринтершу.
– Можешь ведь, если захочешь! – хохотала Ульяна. – А представь, что будет, если мы с тобой по вечерам бегать начнём!
– Не-не-не! Это без меня! – пытаясь отдышаться, запротестовала Сонечка.
– Тогда звони в дверь, лентяйка. Я ключи в сумочку бросила – опять полчаса искать буду.
Вера Пална Шелестова уже ждала «опозданок», как сама их называла, на пороге. На моложавом лице чётко читалось недовольство, а короткие волосы торчали взбудораженным ёжиком,
