— Да, — я сжимаю и разжимаю ладонь, лежащую на руле. — Мне нужно с вами встретиться. Срочно.
Секундная пауза, и спокойное:
— Приезжайте, Валерия Сергеевна. Я сейчас отменю клиентов на ближайшие пару часов.
Разворачиваю машину и мчу в автомобильном потоке. На самом деле, психотерапевты не разбрасываются клиентами вот так, и не меняют расписание по запросу любого. Просто я особый клиент для Арсения Ивановича. Он стал моим психотерапевтом вскоре после смерти моей семьи. Он вытянул меня из такого кризиса, который с великой долей вероятности, разрушил бы меня, останься я с подобным один на один. Аркадий Иванович помог мне поступить, помог связать свою жизнь с психологией, был моим научным руководителем на бакалавриате и магистратуре, поддержал, когда я подала документы на аспирантуру и осталась при институте, радовался, когда год назад защитила кандидатскую. Сейчас я уже работаю над докторской, и мой нынешний научный руководитель – добрый друг моего психотерапевта, а в прошлом году число моих студентов пополнил сын Арсения Ивановича.
Я вспоминаю, как мы познакомились, как здорово было понимать, что я не одна в своем ужасе. Однако, несмотря на все мое уважение к этому человеку, он до сих пор не знает, что я считаю Макса живым. Возможно, сейчас лучший момент, чтобы в этом признаться. Как и во многом другом.
Игорь звонит ровно в тот момент, когда я выхожу из машины во дворе старого дома в центре города, старательно отремонтированного и используемого в качестве жилья баснословно богатыми интеллигентами. Квартира в этом районе стоит раза в четыре дороже, чем в моем, а, может, и больше. Но Аркадий Иванович успешен, поэтому вполне может себе это позволить.
— Да? — говорю я, пытаясь скрыть облегчение в голосе от звонка сыщика.
— Лерка, ты где? — голос Гордеева сочится энтузиазмом, как мясо на гриле, приготовленное моим отцом.
— Приехала к знакомому, — кривлюсь я от панибратского обращения, но не исправляю его. — А что?
— Ты с ума сошла в такое время по знакомым шляться?
— Игорь, это хороший знакомый, — закатываю я глаза. — У него я в безопасности.
— Слушай, Кларисса Старлинг, давай я буду решать, где ты в безопасности, а где нет? — щеголяя знаниями околоманьячной литературы, предлагает Гордеев. — Если тебя грохнут, кто мне заплатит?
— Если он не убил меня до сих пор, значит, не это является его целью, — рассуждаю я.
— Может, и так, — легко соглашается Игорь. — Но ты не можешь знать наверняка. И вообще… Где ты?
— У психотерапевта, — понизив голос, говорю я.
Захожу в подъезд и киваю бессменному консьержу. Арсений Иванович живет на первом этаже, поэтому мне стоит только пройти мимо антикварного лифта, повернуть налево и упереться в знакомую дверь.
— О-о-о… — тем временем тянет сыщик. — Эко тебя повело.
— Заткнись, — ворчу я. — В этом нет ничего постыдного. Психотерапия, по моему мнению, вообще должна стать обязательной для населения.
Открываю дверь квартиры Арсения Ивановича — он всегда оставляет ее открытой перед приходом клиента. Все его клиенты — приличные люди. Он говорит, что это позволяет ему занять нужную позицию в разговоре.
— Все, Игорь, — шепчу я. — Я уже пришла. Позвоню, как освобожусь.
— Погоди, погоди, — останавливает меня он. — Лера, давай хотя бы ты поговоришь со мной до тех пор, пока не встретишься со своим терапевтом.
— Я уже в квартире, — шиплю я, поворачивая к кабинету Арсения Ивановича. — Что со мной может случиться?
