– Эй, минутку!
Я заглушил мотор.
– Одна машина ехала по Рода-авеню прямо перед вашим носом. Она притормозила, начала было поворачивать влево, а затем сделала правый поворот. Не та ли это машина, которую вы выслеживали?
– Полагаю, что это была она, хотя до конца не уверен, – сказал я.
– Почему не уверены?
– Потому что он ушел от меня, а я не хотел прижиматься к нему вплотную.
– Почему не хотели?
– Не хотел, чтобы он знал, что я им интересуюсь.
– Вы шли за ним на изрядном расстоянии. Неужели нельзя было подтянуться поближе?
– Я говорю, что не хотел пробуждать у парня подозрения. Я подошел достаточно близко, чтобы узнать его номер. Пока что и этого хватит. Кроме того, я хорошенько его рассмотрел и думаю, что теперь смогу его узнать.
– Куда он, в конце концов, поехал?
– Вот этого я не знаю. Я же сказал вам, что потерял его.
– Хорошо, – сказал полицейский. – Можете ехать, но некоторое время не появляйтесь на нашем участке. У нас тут свои дела, и мы не хотим, чтобы машина какого-то частного детектива спугнула нашу цель до того, как мы сможем ее захватить. Давайте двигайте!
Я кивнул, соглашаясь.
– Только никому не сообщайте номер машины, который я вам назвал, – сказал я. – Это тайный козырь, который я разыграю в нужную минуту.
– Ладно, – сказал полицейский. – Двигайте.
Я поехал в полицейское управление. Мне нужно было подобрать информацию о каком-нибудь дорожном происшествии между 9.40 и 10.15 вечера, желательно где-нибудь в Голливуде. Милей дальше, милей ближе, роли не играло, но время инцидента требовалось точное. Суть дела меня устраивала любая – от водителя, сбежавшего от сбитой им жертвы, до поцарапанного крыла, но точное время происшествия было мне необходимо.
В таком большом городе, как Лос-Анджелес, дорожные инциденты всех типов и степеней серьезности происходят каждый час, но многие из них – без трагических последствий и потому не попадают в полицейские сводки.
Я проглядел рапорты о дорожных происшествиях и нашел один подходящий – некто Джордж Литтлтон Дикс, тридцати шести лет, водитель «олдса», стукнул на перекрестке другую машину, после чего вспыхнул спор: затормозил ли Дикс перед светофором или проехал на красный свет, не сбавляя скорости. Пострадавший доказывал, что Дикс проехал без остановки, Дикс же утверждал, что полностью прекратил движение. В свидетели были записаны водитель машины, следовавшей за Диксом, и еще одна дама. Полицейский в своем рапорте ограничился самыми элементарными сведениями без подробностей.
В случае полицейской проверки моим удостоверением личности послужит мой страховой полис. А то, что полиция займется проверкой, мне представлялось вполне реальным.
Решив, что на сегодня хватит, я поехал домой, припарковал машину на стоянке, поднялся и тут же залез в постель. Часы показывали 2 часа 45 минут ночи.
Будильник я поставил на 7 утра.
В квартире Мэрилин я появился без пяти девять.
Они с Бертой уже позавтракали и мыли посуду на кухоньке. Мэрилин – мыла, Берта – вытирала.
Улучив момент, Берта подмигнула мне и указала подбородком в сторону гостиной. Я пошел в гостиную и сел.
– Ночь прошла хорошо? – спросил я, удобно расположившись в кресле.
– Спала без задних ног, – сказала Берта из кухни.
– А вы как, Мэрилин? – спросил я весело. – Спалось хорошо?
– Не очень. Было два телефонных звонка, когда мы ложились спать.
– В какое время?
– Сразу после десяти. Берта зафиксировала.
