– Вот спасибо! – обрадовался сыщик. И многозначительно добавил: – Мне сегодня невероятно везет!
В самом деле – у него появился шанс вытянуть из объекта массу интересных и нужных сведений. Положившись на свою природную наглость, помноженную на обаяние, детектив вырулил на шоссе и бросил пробный шар.
– Как вы ловко с машиной управились! А вчера в кафе какое шоу с кофеваркой устроили… Вы настоящий талант!
Кудесников надеялся на бурную реакцию Сливки, но тот отвернулся и опустил глаза.
– Ну… Э-э-э… Да, это так вышло. Ничего особенного. Просто так… М-м-м… Хобби такое. Ну, вот и решил помочь. Давайте не будем об этом? – Сливка как-то жалобно посмотрел на Кудесникова.
Детектив удивленно приподнял брови:
– Если бы я умел ремонтировать кофеварки, я бы просто лопнул от гордости.
Его спутник снова отвернулся, ссутулился и застыл, глядя в окно.
Кудесников все же попытался его разговорить:
– А ведь у меня машина часто глохнет. Что с ней не так? Скажите как специалист! Или, если вам больше нравится, как хоббист! – Тут он позволил себе легкую полуулыбку в надежде, что Сливка отреагирует на шутку. Но тот отсутствующим голосом произнес:
– По-моему, там проводок какой-то держится плохо. Или не проводок. Не знаю… Не помню, – тут же поправился он. – И никакой я не специалист. Я… – он снова замолчал.
– А кофеварка – сложная штука? Вы так лихо ее привели в чувство, – не отставал Кудесников. Он надеялся, что дурацкие вопросы разбудят в Сливке заносчивость, присущую мастерам своего дела. Но вместо того чтобы задрать нос и пуститься в объяснения, допрашиваемый впал в панику.
– Да что такое! Просил же – не трогайте вы меня со своими дурацкими кофемолками!
– Кофеварками, – автоматически поправил Кудесников.
– Тем более! – выкрикнул Сливка. – А вы меня еще поправлять будете? Починили вам машину – ну и рулите себе, людей не трогайте! И так нервы ни к черту!
«Вот это номер! – обрадовался Кудесников. – Кажется, я нащупал болевую точку. Однако имеет ли она отношение к моему расследованию? Может быть, да. А может, и нет. А как он взвился! Оказывается, он просто выглядит расслабленным. А на самом деле – как натянутая струна».
Натянутая струна тем временем перестала вибрировать – Сливка начал успокаиваться. Рядом слышалось его тяжелое дыхание.
– Простите, что не сдержался. Нервы шалят. Я в Аркадьев на поезде ехал – это быстро и надежно. Но потом мне позвонил коллега и сказал, что ночует в мотеле возле Кукулева. Нас с ним отправили на переговоры – у нашей фирмы в Аркадьеве филиал. Я, как дурак, с поезда сошел, а он звонит и говорит, что руководство его в Москву отзывает. Вот и остался я в этом Кукулеве. Пришлось даже заночевать тут – не люблю ночью попутки ловить.
Он замер на полуслове и неожиданно так высоко подпрыгнул на сиденье, что стукнулся головой о крышу салона. Кудесников тотчас ударил по тормозам и едва не впечатался носом в лобовое стекло. Сливка сидел на месте, повернув голову вбок и вытаращив глаза.
– Что с вами? – раздраженно спросил Кудесников, потирая ушибленный нос. – Опять нервишки шалят?
– А-а-а! А-а! Что это? Что? У вас… Там… Сумка… Она ползает! Вот опять! Смотрите, смотрите!
У Кудесникова от его выкриков зазвенело в ушах.
– Да перестаньте! – прикрикнул он. – Там Мерседес.
– Т-то есть как «М-мерседес»? К-ка-акой «Мерседес»?
– «Шестисотый». Походная модель.
Сливка продолжал вжиматься в боковую дверцу. Еще секунда – и он даст деру. Арсению пришлось объяснить все, как есть:
