Рыцарь Испании - страница 15

Хуан вновь спрятал на груди бедный цветок, ответ хозяйке которого он вновь был вынужден отложить, переоделся и спустился к дону Фелипе, который уже вознес все свои молитвы и теперь обедал в мрачной столовой грибами, фаршированными взбитыми белками с сахаром и фруктами.

Донья Ана де Мендоса-и-де-ла-Серда, жена Руя Гомеса де Сильвы – графа Мелито и принца Эболи и самого могущественного министра в Испании, сидела в своих покоях в Эскориале, новом дворце, возводимом королем близ Мадрида.

Ее пышные черные юбки струились воланами, и каждый волан был подшит широкой серебряной лентой, облегающий лиф был оторочен серебряной тесьмой, а волосы скрыты под чепцом и черной вуалью.

Нить серебряных бусин обвивала ее шею, в ушах поблескивали серебряные серьги, ее умное некрасивое лицо было маленьким и болезненно-желтоватым, глаза – большими и выразительными, но лишенными яркости и блеска.

Она сидела перед громоздким деревянным ткацким станом для работы над гобеленом и ловко пропускала сквозь натянутые на его раму нити основы челнок, обернутый цветной шерстью.

Под ее рукой была корзинка с шелковыми нитями, у ног лежала маленькая испанская собачка, а рядом с нею стоял король Испании, с ног до головы одетый в черное и в брыжах, украшенных золотой вышивкой.

– Как вы предполагаете поступить с этими двумя мальчиками? – резко спросила принцесса Эболи, не поднимая взгляда.

– Алессандро будет принадлежать армии, а Хуан – церкви, в соответствии с волей моего отца, – ответил король.

– А! Воля покойного! – воскликнула принцесса. – Нам следовало бы учитывать склонности живых.

– Он преуспеет на духовном поприще, – холодно сказал дон Фелипе.

Жена Руя Гомеса де Сильвы не отрывала взора от своего быстро порхающего челнока.

– Он всего три дня при дворе, – ответила она, – но мне уже ясно, что он никогда не сможет стать священником.

– Почему, сеньора?

– Господи! Он очень красив и обладает исключительным талантом угождать и нравиться. Он способен завоевать расположение любого человека и делать все, что захочет. Это исключительный юноша, дон Фелипе.

– Опасные качества, – прошептал король, прикусив полную нижнюю губу.

Принцесса посмотрела на него холодным и расчетливым взором.

– Используйте их, – сказала она, – используйте его, привяжите к себе, завоюйте его верность, очаруйте, приманите – вы всегда успеете уничтожить его, если он станет опасен.

– Он честолюбив, – сказал король. – Безопаснее было бы сделать его священником.

– Он не смог бы хорошо служить вам, не обладай он честолюбием, – быстро ответила она. – Используйте его честолюбие. Используйте себе на пользу и, если понадобится, ему на погибель.

– Ах, Ана, ваши советы всегда столь ценны, – признал король, с уважением глядя на нее. – И если вы полагаете, что мне следует оставить этого юношу в миру, я так и поступлю.

Донья Ана взглянула на него прямо.

– Вы нуждаетесь в таких молодых людях, как он, – сказала она.

Дон Фелипе болезненно побледнел.

– Вы думаете о Карлосе! – пробормотал он. – Господи! Карлос!

– Он выживет? – внезапно спросила принцесса.

– Его жизнь вне опасности, – ответил король. – У него на уме только женитьба на этой австрийке. Она очень хороша собой.

– Эрцгерцогиня? – резко спросила принцесса.

– Да.

– Сейчас у вас прекрасная жена, Фелипе, – сказала она.

– Так было не всегда, – ответил он угрюмо. – И Елизавета не проживет долго, Господь Всемогущий избрал ее.