Но тогда… Тогда, выходит, обратного цайт-прыжка не было! Была телепортация. Перемещение в пространстве, но не во времени!
А раз так… Бурцев вдохнул глубоко и сильно. Раз так, то он отыщет Агделайду Краковскую хоть на краю света…
– Сыма Цзян, ты еще помнишь арийские заклинания?
– Моя ихняя никогда не забывайся!
– Хорошо! Сможешь провести нас через арийскую башню дорогой Бенедикта?
Сейчас не до запретов князя Александра! Сейчас только древняя балвохвальская магия позволит им настигнуть беглецов. Последнее перемещение от башни к башне в пределах одних временных границ оставляет четкий след, которым можно воспользоваться – это Бурцев прекрасно усвоил еще в Дерпте. А мудрец из Поднебесной Сыма Цзян знал, как идти по магическим межбашенным следам.
– Пройти туда, куда прошла монаха и твой жена, можна, – закивал китаец, – но только если в башня не выставляйся колдовская защита.
Точно! Бурцев скрежетнул зубами. Он совсем забыл! Если Бенедикту известно, как блокировать магический портал – защита, наверняка, стоит. Ладно, проверить это можно только одним способом.
– Дмитрий! Гонца в Псков, – приказал Бурцев. – Доложить обо всем Гавриле. Пусть усилят караулы, пусть известят князя Александра. И… и на нас пусть пока не рассчитывают. Мы ищем Аделаиду. Все.
Гонец ускакал через полминуты. Что ж, можно считать, долг воеводы исполнен, псковский гарнизон предупрежден. Пора…
– За мной! – рявкнул Бурцев.
И всадил шпоры в конские бока.
Снова мчали по лесу – пригнувшись, во весь опор, не жалея лошадей и собственных глаз. Ветви хлестали по шеломам и кольчугам. Упругие мохнатые хвойные лапы норовили сбросить с седла. Высокий кустарник цеплялся за ноги всадников и конские попоны. А копыта взметали грязь и первую опавшую листву едва ли не до самых верхушек сосен-великанов. Зато к древним развалинам поспели меньше, чем за четверть часа.
Первыми на открытую поляну влетел воевода со знаменосным отрядом из шести человек. Ворвались тесной гурьбой, натянули поводья, оглядываясь, дожидаясь остальных.
Тишина. Заповедная затаенная тишь заброшенного колдовского места…
Огромные, замшелые, обросшие чахлым кустарником и неказистыми кривыми елочками, глыбы громоздились на обширной лесной проплешине. В центре – гигантский круг-мегалит. То самое, пропитанное арийской магией основание башни. Вокруг – бесформенное каменное месиво. А под камнями – тела в боевых бронях. Десять дружинников. Одиннадцатый – Миша. Узнать бойцов сейчас можно было лишь по доспехам: лица и незащищенные железом части тела уже погрызены зверьем. Кое-где под металлом белеет голая кость.
Судя по пробитым кольчугам, щитам и шеломам, в каждого дружинника вошло по нескольку пуль. Больше всего досталось Мише – его буквально изрешетили автоматными очередями.
Можно вообразить, какая тут была пальба. Развалины арийской башни извергли целый отряд, и отряд немалый. В грязи под копытами поблескивали щедрые россыпи гильз. Ну словно специально напоказ вывалены. Как приманка. Напоказ?! Приманка?!
Додумать тревожную мысль Бурцев не успел. Обманчивая тишина взорвалась. Да как! Грохотом по ушам. Знакомым лаем ручного «MG-42» и стрекотом «шмайсеров». Пулемет ударил с открытого пригорка – справа. Автоматчики били из леса – слева. И из-за разбросанных глыб тоже били…
Отставшая дружина Бурцева попала под прицельный перекрестный огонь. Стрелки из засады грамотно отсекали от командного авангарда отряд сопровождения. Отсекали и безжалостно уничтожали.
