– Алло?
– Здравствуйте, – она кашлянула. – Это вас из Москвы беспокоят.
– Я понял. – Голос стал чуть тише, говорящий, видимо, устраивался поудобнее. – Ночью звонил какой-то псих.
– Да, это я его попросила. Извините.
– Ладно… Вы, что-то знаете о моей прабабушке?
– Ну, «знаю» это громко сказано… Нам необходимо встретиться.
Титаевский молчал.
– Вы ведь не думаете, что она жива? – спросил он.
– Нет, я так не думаю, – ответила Даша.
– Это как-то связано с моими родителями?
– Естественно.
– Так говорите же, – в голосе слышалось нетерпение.
По телефону о наследстве говорить не совсем хотелось. Достаточно прошлых ошибок.
– Мы можем встретиться?
– Можем. Если вы, конечно, приедете в Киев.
– А вам в Москву никак? – В Киеве Даша была всего один раз, к тому же очень давно, и потому растерялась.
– Извините, не могу. У меня работа.
– Но ведь это вы хотели узнать о своей прабабушке. – Она все еще не оставляла надежды выманить его в Москву.
– Но ведь это вы хотите мне о ней рассказать, – парировал Титаевский.
– А если я не смогу приехать? – Даша решила проверить его.
Трубка вздохнула:
– Вы даже не сказали, как вас зовут.
– Извините. Меня зовут Даша.
– Даша, я в самом деле очень хочу узнать о своих предках, но сейчас у меня просто нет свободного времени. Я планировал приехать в Москву к майским…
– Но сейчас же октябрь! – испугалась Даша.
– Я в курсе. Но раньше никак не получится.
Мягкий голос располагал. Чувствовалось, что этот Титаевский спокойный, уравновешенный человек.
«Интересно, а сколько ему лет?» – подумала Даша, но вслух спросила:
– Хорошо, а если я приеду к вам, скажем… в конце недели?
– Только не на выходные, – сразу ответил Богдан. – Я по выходным работаю.
– Значит, в начале следующей?
– Можно попробовать.
– Хорошо, договорились. Как только я определюсь со временем, сразу перезвоню.
– Буду ждать.
Нажав отбой, она задумалась. Очевидно, что Титаевский воспринял ее предложение без особого энтузиазма.
3
Даша меланхолично пережевывала ветчину.
– …Если допустить тот факт, что сын Галины покинул Родину вместе с ней, то интересно, как его потомки в Киеве оказались? Вернулись из Америки?
– Почему нет?
– Странно. При социализме все вроде мигрировали в одну сторону.
– Вообще по барабану, – Валера хоть и успокоился немного, но в диалог вступать по-прежнему не стремился, – Встреться с этим Титаевским, да узнай.
– Так-то оно так, – Даша отложила бутерброд. – Но хотелось бы для начала узнать это от человека стороннего.
– И где его взять? – спросил Кудрявый автоматически, потому как все его внимание было устремлено на кусок ветчины, с которой он что-то счищал. Возможно, это была ветчина, подобранная с пола.
– Ну, а этот твой… перец из Сан-Франциско?
Тот поднял глаза.
– Кто? А, из иммиграционного отдела… Не, даже не думай.
– Ну почему?
– По кочану. Вдруг я в Америку соберусь?
– И чего тебе там делать?
– Найду что.
– Ну, Валерочка, – Даша опять стала ласковой.
– Что?
– Раскрути его как-нибудь.
– Как?
– Не знаю. Ты же умный.
– Чего ты хочешь от него узнать?
– Плыл или не плыл сын Галины на том пароходе. Сохранилась ли в иммиграционных архивах хоть какая-нибудь информация о нем. Понимаешь, это очень важно.
Поняв, что очистить не получится, Валера со злости запульнул куском ветчины в помойное ведро:
– Не пойму, у тебя, вообще, что ли никаких пределов разумного? Если надо найти что-нибудь в Интернете – пожалуйста, хоть трое суток в сети торчать буду. Но я не могу заставить человека, которого даже и глаза не видел, выдавать мне служебную информацию.
