Рыжик-мореплаватель / Ginger, the sailor - страница 8

– А не летай далеко!

– Держись одной командой, если в Африку попал.

– Это он верблюда испугался, братцы.

Но верблюды оказались самыми мирными существами по сравнению с теми, которых Рыжик увидел позже.

Моряки подошли к высокой ограде, отдали какие-то бумажки смуглому человеку в белых одеждах и прошли в калитку. Одному лишь Рыжику не требовался входной билет. Он сел на ограду и озабоченно спросил:

– Что здесь? Что здесь?

– Сейчас увидишь, – подмигнул ему Серьга.

– Да смотри, не зевай, не то попадёшь кому-нибудь в пасть.

– Ты уже и воробьиный язык знаешь? – усмехнулся один из матросов.

– Пока не знаю, но понять могу, – серьёзно ответил Серьга. – У нас во дворе большое хозяйство было: и корова, и свиньи, и утки… Так я ещё мальчонкой с ними разговаривал, честное слово! Бывало, замычит бурёнка, и я уже знаю: пить хочет. Я вперёд матери в коровник бегу, успокаиваю Милку: «Сейчас мамка придёт, тебе пойло принесёт». И что ты думаешь? Слушает бурёнка! В лицо мне смотрит, будто всё понимает.

– А может, и понимает. Животные – они ведь тоже с головой.

– Вот это ты правильно сказал. Надо только влезть в его шкуру и представить себе, что оно в этот момент думает.

– И о чем же наш рыжий думает в этот момент?

Старший матрос внимательно пригляделся к воробью, который сидел на ветке барбариса и вертел головой во все стороны.

– Пытается понять, куда он попал и чем ему это грозит.

– Зач-чем мы здесь? Зачем? – вновь чирикнул воробей, и матросы дружно рассмеялись.

– Ай да Серьга! Влез в воробьиную шкуру!

Там, куда они пришли, было много мохнатых деревьев и диковинных ярких цветов, а среди них – много – много железных прутьев, за которыми мирно щипали траву странные лошадки. Одни были полосатыми, как шлагбаум, и назывались зебрами, другие носили на головах самые разные рога – от прямых и длинных, как мечи, до витых и гнутых. Эти назывались антилопами.

А дальше пошли такие страшилища, что у Рыжика дух захватывало.

Первое было высоким, как телеграфный столб. Особенно длинной была его пятнистая шея. Такой шеи никогда ни у кого не видел Рыжик.

– Жираф! – уважительно сказал Серьга. – Выше его зверей не бывает. Шесть метров сплошной красоты.

Жираф рвал листья с ветвей огромной акации и лениво жевал их.

– Ч-чудесно устроился! – чирикнул Рыжик, взлетел и сел на верхушку акации. – Эй, телеграф! У нас в городе ты сожрал бы все деревья.

Жираф похлопал мохнатыми ушами, моргнул большими добрыми глазами и ничего не сказал. Ему было некогда. Он жевал.

– Чуч – чело заморское! – обиделся Рыжик и полетел дальше вслед за моряками.

Они остановились у следующей вольеры.

– Вон он, вон он! – говорили моряки, указывая вглубь загона.

Рыжику не надо было тянуть шею, чтобы высмотреть кого-то за оградой. Он перелетел её и увидел в кустах огромного гладкого быка с тяжеленными рогами. Бык сопел и рыл копытом землю. Поодаль паслись чёрные коровы и очень похожие на быка телята.

– Привет, чернявый! – весело чирикнул Рыжик, порхая перед глазами буйвола. – Чего ты забился в кусты, когда мои друзья хотят тебя видеть? А ну-ка вылазь, покажись во всей красе!

Рыжик, конечно, не знал, что все быки на свете не переносят красного цвета. А его оперение на солнышке казалось пламенно красным. Буйвол и до этого был чем-то сильно раздражён, а теперь, увидев красное мельтешение перед глазами, и вовсе взбеленился. Издав оглушительный рёв, он бросился на Рыжика. Тот с испугу полетел к своим друзьям, и морякам довелось увидеть незабываемое зрелище – атаку разъярённого буйвола.