Правда, знаешь ли, оказывается, не так всё и мрачно, как на самом деле, Вась. Не всё ещё безнадёжно. Есть и здесь, в этом диком капитализме с человеческим лицом кое-какое нам пространство для разбега. Для нашего плавного приобщения к ихней жизни. А то бы, конечно, труба дело: и это не моги, и то ни-ни, и пятое не положено, и десятое в нормальном обществе не принято… В таких диких условиях нашему человеку ну просто никак не выжить, не то что интегрироваться. А так… ещё жить можно. Потому как время от времени встречаешь-таки до боли знакомые черты повседневного здешнего бытия, которые, может, для данного высокоорганизованного общественного устройства и являются «нетипичными» да «отдельно взятыми» атавизмами прошлого, а для нас с тобой всё-таки, согласись, приятна каждая узнаваемая мелочь в новой жизни.
Например, такая. Замыслили мы тут с женой, как всегда, Любой (кстати, большой от неё тебе Грюсс Готт, Вась) простенький евроремонт сварганить. Ну, Вась, ты не пугайся, думая, что мы здесь стали такие крутые, это не то, что ты подумал. Евроремонт тут – не бранное слово, тут он у всех евроремонт – Европа же! Посему каждый ремонт – Евро. А ещё он «евро» потому, что платим мы здесь за него все поголовно исключительно в евро. Не в рублях же, Вась.
Так вот, после этого простенького евроремонтика мы какую-никакую евромеблишку вздумали прикупить, старая-то уж слегка прохудилась в полной мере дочиста. Вот я и заказал намедни в одной солидной фирме стенку книжную. А потом, Вась, решил, и книжку для неё прикуплю. Заодно и почитаю на родном языке. Стенку заказал, как здесь все местные делают, прямо доставкой и с монтажом. И то и другое – по 100 евро, само собой, помимо цены самой стенки.
И что ты думаешь, Вась? Представь себе: доставили точно в срок. И именно ту самую евростенку. Что, конечно, уже само по себе нас удивило с непривычки…
Мало того, Вась: трое доставивших рабочих были опрятно одеты… на пол не плевали… окурки о мои стены не гасили… на бутылку не клянчили и матом никаким не изъяснялись… Это настораживало… Они вообще почти не говорили, играючи втащили тяжёлые коробки на мой третий этаж без лифта, ловко и быстро вскрыли коробки в прихожей вытащили из них детали стенки и многочисленные гайки-гвозди-шурупы, потом аккуратненько сложили весь оставшийся мусор в одну из пустых коробок. Вслед за этим они проделали то, что чуть не лишило меня и жену Любу дара речи: перед тем как перенести детали в комнату, они… подмели за собой в прихожей! Это, конечно, Вась, ты ж понимаешь, было уже слишком.
Но, слава богу, они знали меру… Такой сервис продолжался недолго. Трое молодцов неожиданно покинули квартиру и вместо них к работе приступил четвёртый – видимо, Мастер Монтажа Мебели. Я назвал его МММ.
МММ был явно старше своих коллег, много курил, при этом стряхивая пепел на пол и оставляя окурки где попало. Ещё он то и дело трубно кашлял и чихал, усиленно подчёркивая свою болезненность, причём особенно интенсивно почему-то именно в те моменты, когда моё лицо оказывалось рядом с его… Он постоянно ворчал что-то под себя, а когда я приближался или вот-вот, по его расчётам, должен был оказаться в поле его досягаемости, пытался всем своим видом показать, что работа эта не по нему, что он вообще как бы… выше этого. То есть «играл на публику». Поэтому я в основном отсиживался на кухне. Но, видимо, ему стало скучно без «публики», заорал: «Ше-е-еф!»…
