Уже в марте, закончив грузовые операции в нескольких портах Индии и устав от бесконечной суеты толпы голосистых индусов с их неослабевающими криками «аря-а-а», последовали в обратном направлении: Малайзия, Сингапур, японские порты, где трех-четырехмесячный круг должен замкнуться. Тогда и получили весть о гибели теплохода «Тикси» со всем экипажем в «море Дьявола», как иногда величают океанский район в нескольких сотнях миль южнее Хонсю, главного острова Страны восходящего солнца, чем-то схожий с Бермудским треугольником. В составе экипажа был второй помощник Алексей Бойко – сын Ивана Архиповича.
Владимиру оставалось только благодарить судьбу и Бога, что не оказался в составе экипажа, фортуна будто всего лишь погрозила ему пальчиком, сохранив жизнь.
В 1976 году уже старший помощник капитана Рогулин получил назначение на настоящий белый теплоход «Полина Осипенко», названный в честь героини-летчицы, установившей ряд мировых рекордов на самолетах довоенного времени. Тогда ее имя гремело по всей стране наравне с летчиками-челюскинцами и Валерием Чкаловым, что послужило мощнейшей мотивацией и воплощением кричащего призыва: «Комсомолец, на самолет!»
Теплоход и в самом деле был выкрашен белой краской от самой ватерлинии до клотика на конце самой высокой мачты. Судно относилось к рефрижераторным, которых в пароходстве насчитывалось порядка десятка, и на доступном языке их называли «банановозами». Они отличались приличной, 18-узловой скоростью, недоступной почти всему сухогрузному флоту компании для массовых грузов. Чем выше скорость рефрижераторных судов, тем меньше время доставки скоропортящихся продуктов получателю, что, в свою очередь, сокращает вероятность их порчи в течение перехода. Отсутствие ледовых подкреплений гарантировало белым пароходам плавание в комфортных водах, свободных ото льдов и арктических приключений. Приставшее к ним прозвище «банановозы» возникло не на пустом месте, оно вытекало из их деятельности.
Капитаном судна был Анатолий Николаевич Назаров, с которым у нового старпома сложились добрые, дружеские отношения. Судьбе было угодно, чтобы они еще раз встретились более через чем сорок лет. Работая лоцманом, Владимир пришвартовал научно-исследовательское судно «Академик Лаврентьев» к причалу флота академии наук. Вахтенный помощник, провожающий лоцмана, едва успел ступить на трап, как навстречу показалась фигура Назарова, который хотя и постарел на сорок с лишним лет, но выглядел бодрячком. Оба мгновенно узнали друг друга и тут же обнялись, смеясь и похлопывая по спинам, на удивление экипажа «Академика», высыпавшего на палубу. Отошли в сторону и долго беседовали, вспоминая давно прошедшие дни, после чего и расстались довольные друг другом. Оказалось, что Анатолий Николаевич работает замом по безопасности мореплавания научного флота Дальневосточного отделения РАН.
Только что закончилась последняя вьетнамская война из долгой серии боевых действий за независимость, и несколько месяцев тому назад северяне объединились с южной частью страны после захвата столицы – Сайгона, позднее переименованного в Хошимин. Впервые за много лет Вьетнам стал независимым и цельным государством, к чему стремились многие предыдущие поколения. Советский Союз, поддерживающий Северный Вьетнам на протяжении всей войны оружием и амуницией, с объединением страны переориентировался на товары мирного времени: продовольственные грузы, топливо, промышленное оборудование, удобрения и все необходимое, в чем нуждалась молодая республика, а нуждалась она во всем спектре промышленных и продовольственных грузов. Об обоюдовыгодной торговле речи быть не могло, слишком разные категории, да и у Вьетнама не было никакой возможности чем-то компенсировать стоимость громадного импорта. Тогда и пригодились рефрижераторные белые пароходы, создавая хотя бы какую-то иллюзию взаимовыгодной торговли, сконцентрировавшиеся на перевозке фруктов, овощей и ягод: бананы, апельсины, арбузы, ананасы и прочие тропические вкусняшки. Оттого и произошло их прозвище «банановозы». Помимо фруктов и овощей, немалое место среди грузов занимало пиво «33» в бутылках желтого стекла, как и изделия легкой промышленности, в которых Страна Советов нуждалась всегда. Почетное место среди перевозимых импортных товаров занимала вьетнамская водка «Ла мой», которую соотечественники переиначили на свой лад, называя «лямойкой». Вопросами фиксирования грузов на рейс и прочей бумажной волокитой занималось совместное советско-вьетнамское предприятие «Вежетеско».
