– Браво! – продолжали восхищаться работой полицейских невольные зрители, – Спасибо! Поймали душегуба! В кутузку его!
– Господа! Должен принести извинения за доставленные неудобства, но преступник сей – не настоящий, ряженый специально для испытаний полицейских собак! Ваших аплодисментов достоин лишь этот пёс! Он прекрасно справился с заданием!
И, нарочито грозным голосом, но улыбаясь в усы, скомандовал:
– Взять преступника под стражу!
Уже на улице, усаживая «арестованного» под охраной на извозчика, похвалил:
– Спасибо, Степан! Хорошо послужил! Держи червонец!
– Рад стараться, ваше благородие! А пёс-то умный! Я полтора часа кружил, следы запутывал! Думал, не найдет, ни в жисть… и квас не успел допить, как он уж тут как тут!
– Треф шел по следу два километра! Мимо Черной речки, «Виллы Роде», по набережной, и вывел-таки к Приморскому вокзалу!
– А что ж меня сейчас под конвоем-то?
– Чтобы понял пёс – не зря работал – выследил, задержал преступника! Все – по-настоящему… иначе, вдруг разочаруется? Ловил, поймал, а преступника отпустили… работать не будет!
Так, в трактире на Приморском вокзале началась удивительная карьера легендарной полицейской ищейки – добермана-пинчера по кличке Треф, благодаря которому было раскрыто почти полторы тысячи преступлений, предотвращено более двухсот терактов, сохранено множество человеческих жизней…
– Молодец, Треф! отлично справился! лучше всех! преступника поймал, и меня от смерти «спас», спасибо тебе, пёс! – вечером околоточный надзиратель Владимир Дмитриев кормил собаку в вольере питомника. – Мы получили первый приз, диплом, и звание «сыскной собаки»! – объяснял он Трефу.
– Скоро едем в Москву! По приглашению самого градоначальника Джунковского! 150 рублей он за тебя отвалил – огромные деньги! Так что служить будем в Московском охранном отделении сыскной полиции! Верой и правдой, на благо России!
– Устал, поди! – нежно погладил он голову пса.
Треф расслабленно прижался к ногам хозяин, коим считал своего дрессировщика. Зубастая широкая улыбка озаряла его морду. Как же он любил «играть» с Дмитриевым: отыскивать спрятанные вещи, идти по следу, приносить апорт, брать барьеры! Треф был совсем молод – одиннадцать месяцев, почти щенок, и самой высшей наградой за выполненное задание, для него было не угощение, не похвала, а нежная ласка вот здесь, в вольере, когда уже никто не видит, и можно расслабиться. Вертелся обрубок хвостика, и, вывалившийся мокрый, длинный язык лихо висел в сторону, делая его суровую морду умиленной и радостной…
– Иди на место! Отдыхай!
Пёс послушно отправился в будку, формой напоминающую бочку. Он не роптал, поскольку привык оставаться один, с раннего щенячьего возраста.
– Я, пожалуй, тоже пойду! До завтра, милый зверь!
А Треф уже крепко спал, лапы его дергались, он скалился и скулил – быть может, догонял злодеев, которых ему только предстояло найти? Или снилась беззаботное щенячье детство в рижском питомнике «фон Тюринген»…
В конце девятнадцатого века в Германии жил человек, страстно любивший собак: содержал приют для бездомных, потерявшихся животных – лечил, кормил, заботился… И занимался селекцией, страстно мечтая вывести собаку, которая могла бы защитить его в любой экстремальной ситуации – злобную, бдительную, неутомимую, способную без устали пробегать сотни километров рядом с каретой: слишком много покушений было на него – сборщика налогов. Разъезжать по Тюрингии с большой сумкой денег без подобной стражи было опасно.
