Пробежав пальцами по клавишам, Джоэл закрыл глаза и втянул носом воздух. Здесь, как и в прихожей, неуловимо чувствовался запах ягод.
– Тебе совсем не подходит этот запах, – прошептал он, отрываясь от инструмента.
Подойдя к книжным полкам, он пробежался по корешкам и был приятно удивлён. Классика перемежалась с новыми именами, проза с фантастикой, да ещё какой! Вытащив книгу, которую, видимо, читали не один раз, он полистал страницы и улыбнулся.
– А мы ведь не такие уж и разные, малышка.
Где-то на задворках сознания мелькнула мысль, что, может, не стоило так бесцеремонно врываться в её крепость, но увидев на широком подоконнике ещё одну фотографию, где Диана стояла в окружении ребят с киношколы, он со злостью отмёл эту мысль. Один из парней стоял слишком близко, и со спины эта дурочка совсем не замечала плотоядного взгляда, направленного совсем не на камеру. Схватив рамку, Джо всмотрелся в фотографию и холёное лицо, стоившее баснословных денег, перекосило от ярости. Хорош, но эта крошка уже занята и подвинуть себя он никому не позволит. С трудом сдерживая желание расколошматить фото об стену, он поставил его на место и зацепился взглядом за брошенную на кровати папку.
Ноги сами понесли Джоэла через комнату. Нет, он не планировал собирать компромат и давить на девчонку. Поборовшись с совестью несколько мгновений, он всё-таки взял её в руки и раскрыл. Стопка страниц, исписанных неровным почерком Дианы, поселили в душе надежду. Выдохнув, Джо на всякий случай снова прочёл название сценария и широкая, мальчишеская улыбка осветила хмурое лицо. Так обычно улыбаются плохиши, когда готовят какую-нибудь пакость. Бросив уже ненужную папку на кровать, Фледж вытащил телефон из заднего кармана джинсов и позвонил. Когда в динамике раздался уставший и нервный голос, он произнёс лишь два слова:
– Я согласен.
Через полчаса Джоэл Фледж, по прозвищу Дьявол, вновь садился в такси, чтобы вылететь обратным рейсом до Лос-Анджелеса. У него появился шанс, и теперь он его ни за что не упустит.
– Патрик – это папа, папа – это Патрик. Мы встречаемся.
Вид опешившего родителя несколько отрезвлял от пьянящей рождественской эйфории. Всё-таки это надо было преподнести совсем иначе, но сделанного не воротишь, и нам лишь осталось наблюдать за сменой настроений на лице отца.
Это было уже второе Рождество, встречаемое нашим маленьким кланом в Канаде, о первом же, даже вспоминать не хотелось. Побег из Лос-Анджелеса, год спустя казался лишь мимолётным видением, разноцветной охапкой рваных воспоминаний.
– Мы познакомились в киношколе, – бодро начала я врать. – Патрик на отделении грима и макияжа.
– Ммм.
– Мы вместе уже некоторое время…
– Ммм.
– Поэтому это Рождество я бы хотела провести с его семьёй в горах, если ты не против, конечно.
– Мм… что?
Чашка с гоголь-моголем спланировала вниз и разбилась вдребезги.
– И ты поедешь с нами, – на всякий случай уточнила я.
– О.
– Пап. – Я выпустила горячую ладонь Патрика и виновато улыбнулась. – Я думала, что ты будешь рад.
– Что? – Отец перевёл на меня пустой взгляд, каким он созерцал осколки на паркете. – Да, да, конечно. Я рад. Наверное.
– Есть проблемы? – Я обняла его сзади и подула на изрядно полысевшую макушку.
– Да нет, – пробормотал он. – Не такая уж это и проблема. Возможно.
– Сэр. – Патрик выступил вперёд и снял шапку, стряхивая рой снежинок. – У моей семьи домик в горах. Я надеюсь, что вы дадите согласие. Моя матушка очень обрадовалась, когда узнала, что я приеду не один, а с девушкой и её отцом.
