Вот, дружище Максим, без слов, а намерение животного понял, осознал и согласился. Стал думать, как семейство моё – первоклассница Аленка, младший Николка, ходить только начавший, воспримут нового жильца. Сомнение было насчет хозяйки дома, её отношения к новоявленной хозяйке двора.
Хошь верь, хошь за сказку прими, но собаки наши мысли угадывают.
Пока ладил пристанище Фимке, та, почуяв появление главного смотрителя очага домашнего, жены моей Татьяны, к калитке подбежала. Перед супругой столбиком замерла. Лапки передние пригнув, скулить стала. Словно извиняясь за причинённые неудобства и испрашивая разрешение жить на чужой вотчине. Татьяна от удивления аж присела, подле чуда такого. А гостья, видно мысли её угадав, подошла к Танюхе на задних лапах и стала ладони лизать. Поняла Фимка, что ко двору пришлась, понравилась и хозяйке.
Супружница моя без слов воды теплой с бани принесла, Фимка хоть и с урчанием, но душ приняла. Я к тому времени конуру сладил. В конуру для подстилки фуфайку старую положил, так и здесь порода сучья, по-своему порядок навела. Чем-то одежда ей не угодила. Вытащила на крыльцо подстилку. Зубами соломы, что у сарая, из стожка надергала, натаскала и устелила ею своё новое жилище.
Дети, как к сердцу что-то родное нашли. Аленка сводила Фимку в свой уголок в предбаннике, где с куклами и игрушками познакомила. Та всё обнюхала, метки языком поставила.
Сын в мягком, податливом, дружелюбном существе друга не игрушечного, а живого признал. Крепче и лучше любого подарка магазинного полюбил. Перед сном постоянно выходит ручонкой погладить – кареглазую.
На день третий случайная дворняга прописалась у нас полноправным членом. Боялись мы с Татьяной за живность, что на дворе нашем родители из-за близости к реке держали. Гусям, курам да индюшкам сподручней с моего подворья на берег Катуни на выпас идти, нигде дорогу или улицу переходить не нужно.
Со всей этой стаей сторожиха наша быстро контакт и границы особые установила. Те, хоть и безобразничали во дворе, но к порогу и крыльцу уже не подходили близко, потому и чисто стало от испражнений птичьих перед входом в дом. С котом Васькой без проблем территорию поделили. Тот в комнатах за порядок отвечал, а Фимка на улице. А когда индюк войну с гусаком затеяли, то Фимка враз их помирила, лаем и видом своим указала, кто на территории хозяин.
Самое интересное и не особо приятное где-то через неделю проявилось. Собак то в Полеводке, сам знаешь, во дворе каждом, да только кабели все. Кому охота в хозяйстве за год три раза потомство топить или иным способом приплод лишний изводить. Так что псы, быстро учуяв породу сучью, к дому до дюжины, а порой и больше собираться стали. Ну, прям наваждение, с утра до ночи и смех, и грех. Видеть да слушать, ту похоть звериную в гвалде и завываниях не только мне, но и соседям не по нраву было.
Невеста наша за ограду не выходит, только голос злобный отгоняющий подает. Не ожидали мы с супругой, что всё хорошее таким обернется. Хотели на всякий пожарный суку на цепь посадить. Но та ошейник лапами стянула и в угол дальний под сенцами забилась. Три дня не выходила.
Проблему мигом решил новоявленный жених. То был ничейный, огромный, черного цвета, пес без роду и племени. Про таких говорят волкодав или кавказец. Уже года два неизвестно откуда и как прибившийся к сторожу лесопилки нашей деревенской. Максимыч – охранник пилорамы, вечно во хмелю, с тех пор стал спокойно ночами в вагончике спать. А службу ночную за него исправно Борзый и поныне несет.
