Странным было то, что мысль о том, что мой муж получает в постели больше, чем я, пришла ко мне в голову и больно стукнула по черепной коробке именно в этот момент. Я не испытывала оргазма с Кириллом семь лет, но только теперь все мое существо восстало против того, что он получает удовольствие, а его лишена. Именно сейчас, когда за стеной находился Андрей Иванович.
Мой настрой был понятен, и Кирилл не мог его не заметить.
– Что не так? – спросил он, не переставая двигаться во мне и при этом часто дыша. Я молча лежала под мужем и продолжала демонстрировать холодное равнодушие.
– Саш, что случилось? – опять спросил Кирилл, а потом замер. Я поняла, что его возбуждение словно ветром сдуло. Он вышел из меня и лег рядом, беспокойно заглядывая в мое лицо. Хотя в спальне было практически темно, я чувствовала его испепеляющий взгляд.
– Я не хочу, – сказала я, нарушив молчание.
– Что значит – не хочешь? – Кирилл был явно раздосадован и даже разочарован. – Еще пять минут назад ты хотела меня, я ведь не дурак, и все прекрасно понимаю!
– Я не хочу, – повторила я, как будто у меня во рту была встроенная пластинка.
Кирилл вздохнул и потянул одеяло на себя. Стало понятно, что продолжения не будет: мой муж потерял и задор, и желание. Я продолжала лежать в темноте, глядя в потолок и разглядывая каждую полоску света, появлявшуюся на нем от света фар проезжавших за окном машин. Наверное, это и вправду был конец нашего брака, надо было расставить точки над и, а потом разойтись, не мучая друг друга. Только как набраться смелости и сказать о своем решении мужу, я пока не понимала.
Утром на кухне я нос к носу столкнулась с Андреем Ивановичем. Он наливал себе чай, а при виде меня хитро улыбнулся. Я поняла, что он прекрасно слышал все, что происходило в нашей с Кириллом спальне. От осознания этого мне стало немного стыдно и даже как-то противно перед свекром. Я сама не понимала, с чем была связана моя реакция на его улыбку, ведь мы с Кириллом были мужем и женой и ничего предосудительного в нашем поведении не было. Да, мы занимаемся сексом, но об этом знает каждый, кто в курсе того, что мы с ним являемся мужем и женой. А Андрею Ивановичу об этом было известно лучше, чем кому бы то ни было.
– Доброе утро, – я поздоровалась со свекром как ни в чем не бывало. Его улыбку я демонстративно проигнорировала.
– Доброе утро, деточка, – отозвался Андрей Иванович, а меня буквально покоробило его обращение ко мне. Какая я к черту деточка? Пусть к Кириллу так обращается.
Я молча достала из холодильника молоко, включила кофеварку и присела на стул возле окна. Андрей Иванович сел за стол напротив меня и внимательно посмотрел в мое лицо. От его взгляда мне стало не по себе, как будто он пытался пробуравить меня глазами.
– Что у вас с Кириллом? – задал мой свекор достаточно неожиданный вопрос. И с чего он вообще решил, что у нас что-то не так. На лице мужчины уже не было улыбки, он смотрел на меня изучающе, а я смотрела на него в ответ, стараясь выглядеть серьезной, но при этом изучая каждую морщинку на его лице.
– А что у нас с Кириллом? – задала я встречный вопрос и увидела, как на лице Андрея Ивановича промелькнула тень. Я знала, как сильно он любит своего сына, Кирилл был единственным ребенком у него, рожденным от некогда горячо любимой женщины, оставившей в сердце свекра огромный след.
– Я вижу, что вы отдаляетесь, – пояснил Андрей Иванович, – Я прекрасно знаю, когда в отношениях мужчины и женщины все хорошо, а когда им требуется перезагрузка или вмешательство.
